Небезопасный контент
Войдите или зарегистрируйтесь для просмотра
Представляем вашему вниманию обширную статью из двух частей, посвященную истории и развитию левых взглядов в США. Прочитав, вы немного больше поймете, почему левые в США такие странные, откуда взялась повестка дня, какая идеологическая основа была у 100 000 полов, откуда, черт возьми, взялся Зигмунд Фрейд в фильме «Оппенгеймер» (неверно, кстати) а правильно ли брить подмышки? или лучше покрасить их в синий цвет и послушать наконец какие-нибудь текущие новости из США -
В первой части мы узнаем, с чего все началось и как все пришло от маккартизма к сексуальной революции 1960-х годов.
«Красная паника» и маккартизм
Соединенные Штаты имеют долгую историю борьбы с левыми и коммунистическими движениями. Первая «Красная паника» произошла в 1917 году после Октябрьской социалистической революции в России. Но еще до этого, в связи с вступлением США в войну в 1917 году, был принят Закон о шпионаже, запрещавший агитацию против призыва в армию с наказанием в виде 10 лет тюремного заключения. А 16 мая 1918 года президент Вудро Вильсон подписал Закон о подстрекательстве против иммигрантов, который запрещал оскорбления правительства и армии во время войны.
В 1919–1920 годах ряд штатов приняли законы, запрещающие оправдание насилия интересами социальных перемен. В то же время среди анархистов и социалистов происходят массовые нападения, аресты и депортации всех выявленных неблагонадежных граждан. Эти события стали известны как «Рейды Палмера» в честь генерального прокурора США Александра Палмера. Он санкционировал рейды в нарушение Конституции США.
На фоне этих событий в результате слияния Социалистической партии Америки и Рабочей партии США в 1919 году была создана Коммунистическая партия США. Одним из основателей стал писатель Джон Рид, ставший прославился своей книгой «Десять дней, которые потрясли мир» (1919) о революции в России, свидетелем которой он стал собственными глазами. До середины 1930-х годов Коммунистическая партия США находилась скорее в незапрещенном, чем в полностью разрешенном статусе. Ее члены сталкивались с постоянными репрессиями со стороны полиции и ФБР.
Коммунистическая партия США в 1930-е годы
Несмотря на свой шаткий правовой статус, Коммунистическая партия США доминировала в рабочем движении с начала 1920-х годов и была крупнейшей и наиболее влиятельной коммунистической партией в штатах. Как сказал актер, драматург и сценарист Альберт Хакетт: «Майер создал больше коммунистов, чем Карл Маркс, и больше демократов, чем кто-либо в мире».
В 1939 году Коммунистическая партия находилась на пике своей популярности, она насчитывала около 100 тысяч человек и благодаря союзу СССР и США могла действовать совершенно открыто во время Второй мировой войны. В Нью-Йорке, по словам Джона Берри, правой руки великого режиссера Орсона Уэллса, работавшего в театре «Меркурий», «было хорошим тоном быть членом Коммунистической партии, Коммунистическая партия была партией элита." Нью-Йорк был самым красным городом страны.
Но с началом Холодной войны все изменилось. Нюрнбергский процесс над нацистскими преступниками еще не закончился, а коммунисты из важнейших союзников превратились в угрозу № 1. Начался второй приход «красной паники», символом которого стал сенатор Джозеф Маккарти. Многие знают, что по Голливуду и его богеме пронесся каток чисток, среди них в 1940-е годы сценаристы и режиссеры симпатизировали коммунистам или даже носили в кармане партийный билет.
Поскольку интеллектуалы и высококвалифицированные рабочие массово вступали в Коммунистическую партию США, это накладывало свои особенности. Как вспоминала коммунистка Джессика Митфорд: «В те дни.. партия казалась странной смесью открытости и секретности». В отличие от русских большевиков, в партию принимали всех, не особо опасаясь конспирации и контроля над кандидатами. Ученый Фрэнк Оппенгеймер (брат Роберта Оппенгеймера, создателя атомной бомбы) отнес свою куртку в химчистку с партбилетом № 56385 в кармане и не счел это проблемой. Хотя ФБР собрало досье на всех коммунистов и составило списки всех радикальных оппозиционеров, которые в случае чрезвычайного положения в стране подлежали немедленному аресту. Естественно, в случае чего такая партия не могла уйти в подполье, да и скрыться тоже было невозможно.
Демонстрация в поддержку голливудских сценаристов, обвиненных в связях с коммунистами. Далтон Трамбо, Лестер Коул и другие члены «Голливудской десятки» в центре внимания"
Чистка Голливуда от коммунистов была лишь верхушкой айсберга и, по понятным причинам, самой вершиной СМИ. Чисткам, причём более болезненным, подверглись все сферы американского общества, включая науку. В 1950-х годах быть названным коммунистом в Соединенных Штатах было равносильно тому, чтобы жить с беспрецедентной судимостью. Многие государственные служащие были уволены с работы или арестованы за связь с коммунистами.
Согласно Закону Хамфри-Батлера 1954 года членам Коммунистической партии было запрещено занимать федеральные должности, работать на военных заводах, выезжать за границу, баллотироваться в качестве кандидатов на федеральных выборах и многое другое. Естественно, коммунистов не допустили в систему школьного и высшего образования. Иностранным коммунистам был запрещен въезд в США.
Это было хорошо показано в фильме «Оппенгеймер» (2023) и еще лучше отражено в книге Кая Берда и Мартина Шервина, на которой основан фильм. Сам Оппенгеймер не был коммунистом и после войны продемонстрировал полную лояльность американскому правительству, но его также косвенно затронули чистки в научных кругах. В 1946 году за ним установили наблюдение, и решение о секретном допуске к отцу американской атомной бомбы висело в воздухе шесть месяцев из-за его связей с коммунистами, когда СССР был союзником. В результате на основании этих обвинений Оппенгеймера всё же выгнали из атомного проекта и его карьера закончилась.
Если в 1945 году Коммунистическая партия США насчитывала около 80 000 членов, то в 1958 году осталось лишь 3 000 активных членов. Хотя стоит отметить, что удар по американским коммунистам и их поддержке со стороны американской интеллигенции, помимо американских властей, нанес Хрущев своим докладом о «культе личности» Сталина, который расколол мировое коммунистическое движение. И именно в этот раскол влились альтернативные левые, ранее маргинализированные за пределами узкого научного сообщества.
Рождение «новых левых» и их идеология
После гонений Коммунистическая партия не была запрещена, но и полностью разрешенной ее назвать нельзя. Находиться в нем было в лучшем случае опасно для карьеры. Помимо частичной официальной утраты в правах, коммунисты постоянно подвергались слежке со стороны спецслужб, угрозам и арестам. Все это не помогло им привлечь сторонников, не побоявшихся в этом признаться.
В то же время западноевропейский неомарксизм, наиболее известный как Франкфуртская школа, становился все более популярным в Соединенных Штатах. Вы наверняка слышали такие имена, как Теодор Адорно, Герберт Маркузе, Эрих Фромм – это «сосиски». С самого начала они выступали против советского социализма и, конечно же, против американских и европейских коммунистов. Школа зародилась в Германии в 1920-х годах, но после прихода к власти Гитлера распространилась во всех направлениях, в том числе и в США.
Фромм, Маркузе и другие неомарксисты и идеологи «новых левых»
Адорно, Маркузе, Фромм, а также Жан-Поль Сартр и другие великие интеллектуалы весьма метко разоблачали пороки капитализма слева, завоевав тем самым симпатии либеральных американских студентов. Но, в отличие от ортодоксальных коммунистов, они утверждали, что современное американское и западноевропейское общество изменилось настолько, что пролетариат больше не является революционным классом и социалистическая революция невозможна. Всех их собирательно называли «Новыми левыми», и именно их подняла под свои знамена американская и европейская молодежь.
Первоначально многие в движении «Новые левые» были привлечены к антиимпериализму, борьбе против войны во Вьетнаме, борьбе за равные права для чернокожих в Соединенных Штатах и, наконец, за свободу слова в университетах. Меня особенно поразила эксцентричность и карнавальная форма протестов, игнорирование традиционных патриархальных ценностей старшего поколения. Как заметил их идеолог Маркузе, «они соединили баррикады и танцпол».
«Новые левые» вышли на политическую арену не одни, а были вытеснены мощной волной демократического движения в середине 1960-х годов. В это время переплелись три течения: международная борьба за мир и против войны во Вьетнаме, поддержка революций в странах третьего мира и массовые протесты за гражданские права в самих США. «Новые левые» не были здесь ведущей силой.
Молодые люди протестуют против войны во Вьетнаме
Во всём этом были замешаны самые разные люди, в том числе и Американская коммунистическая партия, которая одновременно с молодёжью в 1950-е годы боролась за гражданские права чёрных (у которых тоже были свои политические партии и движения, независимые даже в идеологическом плане). А в 1960-е годы различные социальные группы и движения также выступали против войны во Вьетнаме и за равные права женщин. Так что записать это исключительно на баланс сторонников «новых левых» невозможно.
Одновременно с этими событиями на Кубе в январе 1966 года состоялся «Конгресс трех континентов», создавший «Организацию солидарности в Азии, Африке и Латинской Америке» из революционных движений 82 стран, которую поддержали Коммунистическая партия США. По крайней мере половина этих движений уже участвовала в вооруженной борьбе или готовилась к ней. Французский революционер Пьер Гольдман, воевавший на стороне партизан в Венесуэле после возвращения во Францию в 1969 году, прямо сказал о майском восстании 1968 года: «Мастурбация, мастурбация, кастрация». Если бы он был тогда не в Париже, а в Сан-Франциско, он бы сказал то же самое.
Президент США Линдон Джонсон, всегда с подозрением относящийся к любой несообщаемой и несанкционированной деятельности, после начала массовых протестов приказал ЦРУ проверить «новых левых» и особенно бунтующих студентов на предмет связей с коммунистами. Но быстро выяснилось, что молодежь негативно относится к «неандертальскому руководству большинства коммунистических партий, в том числе Американской коммунистической партии».
Знаменитый журнал, в котором был введен термин «Новые левые» на основе анализа идеологии «франкфуртцев» и активности их последователей
Если попытаться в двух словах описать их идеологию, то это будет попытка «синтезировать» Маркса и Фрейда или, как говорила молодежь «новых левых», скрестить социально-политическую и «сексуальную» революции. Более того, за образец были взяты идеи молодого Маркса, делавшие акцент на отчуждении человека в процессе капиталистического развития, а не на эксплуатации, как это делал зрелый Маркс. Больше всех на этом пути преуспел Герберт Маркузе, став буквально гуру протестующих студентов конца 1960-х годов со своими книгами «Эрос и цивилизация» и «Одномерный человек».
Этот маневр приблизил эти идеи к фрейдизму, который делал аналогичный акцент. Согласно фрейдистскому принципу удовольствия, все инстинкты удовлетворяются, что приводит к контролю над личностью. В борьбе с природой и социальной средой (капитализм) человек подавляет инстинкты, руководствуясь принципом реальности, изменяет их. То есть принцип удовольствия подчинен принципу реальности, который подчиняет человека обществу (как говорили «новые левые», «фашистские» правительства). И вы, наверное, догадаетесь, откуда здесь дует ветер.
Если отчуждение — это плохо, то настоящий неотчужденный человек — это тот, кто не ограничивает никаких своих порывов, не позволяет ему сублимироваться. Он тот, у кого нет расстояния между внутренним импульсом и действием, внутренним импульсом и внешним действием. Обоснование очень простое и в рамках некоторых предпосылок, принимаемых за истинные, вполне логичное. В политическом плане это означало, что сам бунт уже является «высшей ценностью», чем-то самодостаточным.
Этот эклектизм мысли новых левых стал ее визитной карточкой. Но то, что было не так заметно обывателю в 1960-е годы, спустя полвека стало предметом бесконечных мемов, шуток, а также обвинений в «двоемыслии» и лицемерии. Смысл всего этого теоретического симбиоза в том, что каждая из этих идеологий допускает то, что запрещает противоположная, и запрещает то, что последняя допускает.
Кризис «новых левых» и сексуальная революция
У «революционеров» 1960-х годов не было не только позитивной политической программы, но даже идеологической однородности. Одним из самых популярных лозунгов был абстрактный: «Запрещать запрещать», а не «Землю крестьянам». Даже «Make Love Not War» от хиппи показалась куда более конкретной. Союз «новых левых» с другими демократическими движениями был чисто ситуативным, поэтому неудивительно, что в начале 1970-х годов их движение вступило в период кризиса и пришло к краху.
Протест против бюстгальтеров в Сан-Франциско в 1969 году
Примечательно, что чем меньше новым левым удавалось добиться в реальной политической борьбе против своих правительств, тем яростнее они выступали против современной культуры. А в культурном нигилизме «фашистские» правительства и их полиция позволяли «новым левым» гораздо больше, чем в политике. Власти предержащие могли бы без особого раскаяния принести культуру в жертву «новым левым», если бы политическая система осталась нетронутой.
Еще один из великих идеологов «новых левых», Герберт Маркузе писал в 1973 году: «Невыносимое, непреодолимое единство противоположностей в мире: удовольствие и ужас, спокойствие и жестокость, удовлетворение и разрушение, красота и уродство. Непристойный симбиоз.. эротической игры моря и грохота индустрии смерти на побережье, полета белых птиц и серых военных самолетов, ночной тишины и злобного выхлопа мотоциклов». Несмотря на экономический кризис, «новые левые» чувствовали себя как рыба, вытащенная из воды, поскольку основой их идеологии была незыблемость политической и экономической системы капитализма (по крайней мере, на тот момент).
Именно тогда оформилось «общество потребления», как его смущающе назвал Бодрийяр. Наступила эпоха постмодернизма – теперь революций больше нет, а прогресс – иллюзия.
Обратите внимание: Игра которая смогла.Часть 1.
Но одну революцию, вернее, активно поучаствовать на одном из флангов, «новым левым» все же удалось совершить. Еще 11 октября 1967 года газета The Guardian призналась: «Бог знает, что такое сексуальная революция, но она стала свершившимся фактом».Справедливости ради следует отметить, что американское общество начала 1960-х годов было в плохом смысле очень традиционным. В кино все еще действовал Кодекс Хейса, регулирующий продолжительность поцелуя и разрешенную длину юбок на экране. Многие штаты запретили межрасовые сексуальные отношения. Поэтому неудивительно, что «новые левые» поставили во главу угла сексуальную революцию и «разрушение» такой пуританской культуры. Хотя дежурила полиция, и однажды лидера и вокалиста The Doors Джима Моррисона утащили прямо со сцены за имитацию мастурбации.
Сам термин «сексуальная революция» вводит в заблуждение. Правильнее говорить о «гендерной революции» в том смысле, что она повлекла за собой радикальное изменение гендерных ролей в обществе. Половое неравенство было уничтожено как частный случай социального неравенства. В авангарде этой борьбы были не только «новые левые», как снизу, так и из американской богемы и университетской интеллигенции.
Известный журналист Том Вульф, совершивший свою маленькую революцию в журналистике, подпевал вместе с богатой белой Америкой дифирамбы друзьям «Черных пантер»: «Они прекрасны. Острый как бритва.. стройный, гибкий, в узких брюках, с прическами йоруба, похожими на тюрбаны. Они выглядят так, будто сошли прямо со страниц Vogue. Фактически, Vogue позаимствовал эти прически у чернокожих женщин». В 1968 году Роб Рансилак выставил ретро-порнофотографии в галерее Темплтон, положив начало легализации порнографии и признанию ее вида искусством.
Все еще свободная Анджела Дэвис в окружении Черных Пантер
Сексуальный гедонизм был всего лишь побочным эффектом сексуальной революции, которую некоторые «новые левые» включили в свою идеологию. В богемных кругах ни однополые практики, ни «порнография» долгое время никого не впечатляли. Но для богемы оно было ценно тем, что давало полноценную идеологическую основу для их гедонистических амбиций.
Благодаря «Новым левым» женщины стали рассматриваться не только как субъекты классовой, религиозной и расовой эксплуатации, но внезапно стали рассматриваться и сексуальные меньшинства. В этом заключалось их особое новшество, обращенное не к основной массе народа, а к тому самому буржуазному обществу, против которого они, казалось, восставали.
Знаковой фигурой новой эпохи 1970-х и 1980-х годов был богемный фотограф Роберт Мэпплторп. Он родился в 1946 году в набожной католической семье среднего класса. В 16 лет он поступил в Институт Пратта в Бруклине, где изучал живопись и скульптуру. В это же время Мэпплторп познакомился с будущей поэтессой и панк-певицей Патти Смит, с которой у него завязался роман. Роберт и Патти остановились в легендарном отеле «Челси», любимом месте творческой богемы Нью-Йорка, в том числе Боба Дилана, Джими Хендрикса, Джека Керуака и многих других.
Мэпплторп работал со знаменитым художником Энди Уорхолом, и в объектив его камеры побывали величайшие американские знаменитости (музыканты и певцы, светские львы и кинозвезды), а также самые отъявленные изгои из закрытых клубов. Очень быстро, еще в начале карьеры, он начал экспериментировать с порно и БДСМ-эстетикой. Затем он украл порножурналы, вырезки из которых стали материалом для коллажей.
Роберт Мэпплторп, Арнольд Шварценеггер, 1987 год.
В 1977 году была устроена двойная выставка работ Мэпплторпа совершенно разных направлений: Галерея Холли Соломон показала идеальные фотографии цветов, а «Кухня» представила работы с жёсткими садомазохистскими сценами однополого секса. Роберт Мэпплторп утверждал: «Пенис мужчины и, например, цветок одинаково изящны. Есть люди, которые не могут этого признать. Для меня это очевидно».
Мэпплторп никогда не скрывал своей гомосексуальности, и это в полной мере отражается в его творчестве. Его многочисленные фотографии сексуального раскрепощения между мужчинами сыграли важную роль в популяризации культуры ЛГБТ и БДСМ в США. В 1986 году ему поставили диагноз ВИЧ. Как только об этом диагнозе стало известно, его работы сразу же выросли в цене. В 1988 году Музей Уитни в Нью-Йорке организовал выставку его работ. А восемь месяцев спустя, в возрасте 42 лет, Роберт Мэпплторп умер от СПИДа.
Роберт Мэпплторп, «Джо», 1977.
Эти инсталляции на тему гомосексуального БДСМ-порно были, помимо прочего, преодолением «репрессивной» буржуазной культуры, не позволявшей таким талантам полностью проявить себя. Наконец победа. Хотя этим всё не ограничивалось, и условных работ было гораздо больше (это можно увидеть на примере самого Мэпплторпа). Однако все эти «плевки в лицо буржуазии» активно покупались, а затем выставлялись в художественных галереях и концертных залах, висели в приемных и вестибюлях крупных компаний, в квартирах миллионеров и миллиардеров. Новые левые не заметили, что они продолжают стучать в открытые двери.
Оказалось, что новое искусство не так радикально противоположно «буржуазной цивилизации», как думали его идеологи. Сам Маркузе писал: «Безумный бунт Арта длился недолго» и вскоре был «поглощен рынком». Парадоксально, что все это происходило под лозунгами о необходимости «растворить искусство в политике».
Очень важно отметить, что Герберт Маркузе не является какой-то высокопоставленной свиньей, которая годами наставляла бунтующих студентов. Он, как и другие франкфуртцы, был объявлен студентами своим идеологическим лидером, не подвергая его сомнению и не принимая во внимание его различия с другими интеллектуалами «новых левых». Впоследствии тому же Маркузе приходилось постоянно балансировать между «да» и «нет», и отвечать на вопросы протестной молодежи. И чем туманнее были его ответы на вопросы об «антиискусстве», тем больше ухудшались отношения интеллектуала со своими последователями.
Завоевав свою долю свободы от левого пуританства в кино, на телевидении и в общественном мнении у консерваторов, придерживающихся Кодекса Хейса, новый средний класс Америки успокоился и начал осваивать новое творческое пространство. При этом в 1970-е годы фактическая легализация порнографии произошла не только де-факто на экранах, но и в сознании. Знаменитая «Глубокая глотка» (1972), снятая Джерардом Дамиано за 22 тысячи долларов, заработала, по данным ФБР, 600 миллионов долларов (официальная цифра — 45 миллионов долларов).
Протест против показа «Глубокой глотки» в кинотеатрах
Вы, вероятно, задаетесь вопросом, как именно могла произойти ассимиляция старой массовой культуры, принадлежавшей крупным компаниям и издательствам, новомодному левому дискурсу в старой массовой культуре. Дело в том, что «новые левые» бунтующие студенты были представителями богатого среднего класса, для которых как раз были открыты пути в кино, литературу и музыку.
Для правительства и правящего класса США это был вполне приемлемый энергетический канал. И уж точно не хотели повторения первой половины ХХ века, когда даже для сверхсекретного ядерного проекта нельзя было отобрать учёных, чтобы они не оказались коммунистами и не слили секретные данные советской разведке. Даже консерваторы, такие как Рейган, были готовы терпеть сексуальную революцию до тех пор, пока она не переросла в социалистическую революцию.
«Новые левые» даже в годы своей наибольшей популярности не предлагали решений, а когда в 1970-е годы разразился экономический кризис, они в полном соответствии со своей идеологией определили борьбу за права различных меньшинств как их главный фронт., в том числе и сексуальный.
"Эта энергия поддается любой "эксплуатации", потому что для самих ее носителей отрицание - это все, и цель этого отрицания - "ничто". Так что "направить" эту энергию по какому-либо каналу не составит труда. Это тогда новые левые экстремисты, возбужденные теперь пафосом борьбы против любых и всех форм угнетения личности в капиталистическом обществе, могут непреднамеренно оказаться ответственными за появление еще одной его разновидности», — писали они. Обо всем этом философ Ю. Н. Давыдов в далеком 1972 году.
Уже в 1969 году в США начали появляться организации, борющиеся за права геев, и многие из основателей этих организаций были выходцами из «новых левых», более левого радикализма. Это, как и «новые левые» движение, было международным явлением: в США и Великобритании возник Фронт освобождения геев (Gay Liberation Front), состоящий в основном из «левых». Подобные организации возникли во Франции, Германии (только в Германии, а не в ГДР), Италии и Голландии.
Очередной митинг в поддержку геев и лесбиянок в 1985 году
Многие из основателей и видных лидеров этого движения того времени были выходцами из «Новых левых» или находились под влиянием их идей. Имя Мартина Добермана, может быть, и не звучит, но он начинал как левый антивоенный активист в 1960-х годах, а в 1970-х стал борцом за права геев и лесбиянок и академическим защитником. Похожая биография у активистки Бренды Ховард (от левого антивоенного активизма до защиты прав ЛГБТ). Другой защитник ЛГБТ Деннис Альтман признался, что его работа была вдохновлена книгой Маркузе «Эрос и цивилизация».
Неважно, что думал обо всем этом активизме сам Маркузе. Главное, что он был одним из тех, кто предложил идеологическую матрицу, с помощью которой можно прийти к построению собственных философских концепций о десятках гендеров. Как теоретик он не всегда был согласен с практикой и интерпретацией своих идей, но было уже поздно. В 1970-х активисты уже обвиняли Маркузе в недостаточной радикальности.
А что делала Коммунистическая партия США?
При всех этих поворотах внешней политики Советского Союза Коммунистическая партия США встала на сторону своего старшего союзника, пока все не дошло до перестройки. Американская компартия уже отказалась от ее поддержки, а из союзника СССР она превратилась в критика, за что в 1989 году перестала получать финансовую поддержку. Но было уже слишком поздно. После распада Советского Союза и социалистического лагеря Американская коммунистическая партия превратилась, по крайней мере на словах, из революционной партии в реформистскую и более умеренную.
Справедливости ради надо сказать, что были и объективные причины упадка Коммунистической партии. С 1970-х годов начался упадок американской промышленности, а сами заводы были переведены в Китай и другие страны с дешевой рабочей силой. Это подорвало переговорную силу профсоюзов и рабочих, где коммунисты традиционно находили социальную поддержку.
Забастовка авиадиспетчеров в США в 1981 году
А в 1980-е годы администрация Рейгана нанесла прямой удар по профсоюзам, отказавшись согласиться с условиями бастующих авиадиспетчеров, которые Коммунистическая партия поддерживала в меру своих возможностей. В 1981 году Рональд Рейган одним росчерком пера уволил 11 300 делегатов, показав, что правила изменились и капитализм не намерен идти на новые уступки рабочим. Что ж, здесь коммунисты, попавшие в ловушку «мирного сосуществования» социализма и капитализма, не смогли предложить радикальную программу политической борьбы, когда прежние методы экономической борьбы уже не работали.
В то время как люди столкнулись с увольнениями, тюрьмами, постоянной слежкой и даже убийствами из-за коммунистической деятельности (например, убийство Фреда Хэмптона), власти в то же время предлагают легальное окно: можно выбросить капитализм, говорить о революции (главное не социалистические) и при этом преподавать в университетах, ездить с лекциями по стране и публиковать свои труды огромными тиражами в лучших изданиях. Главное – не ставить под сомнение основы капитализма, а лучше даже объявить их непреодолимой силой.
Заключение
Молодая конгрессмен Нэнси Пелоси на митинге геев и лесбиянок, 1987 год
В 1970-е годы, отчасти благодаря «Новым левым», необратимые изменения, давно назревавшие в «обществе потребления» и интерпретируемые его апологетами как «общество вседозволенности», нашли свой путь в американскую культуру. Известный американский психолог и эксперт по маркетингу Эрнест Дихтер подчеркнул в 1956 году, что «самое главное в продвижении общества всеобщего благосостояния — это продемонстрировать, что гедонистический подход к жизни вовсе не аморален».
Само это «общество потребления» не стало таким раем «вседозволенности» (поскольку в нем «разрешались» лишь весьма определенные вещи). Американский социолог Роберт Мертон в статье 1966 года пишет: «Когда-то стереотип о том, что «каждый посланник может стать президентом», более или менее соответствовал фактам. Теперь классовая структура стала более жесткой» (он выразился весьма мягко). Но культура теперь была очень похожа на этот рай: в ней фактически «разрешалось» — и это было законом совершенно официально — делать все, что хочешь, в ней не было ничего запрещенного. кроме, может быть, одного: запрещалось подтвердить любую альтернативу нынешней общественно-политической системе.
Под давлением «молодежного бунта» (возглавляемого совсем не молодыми теоретиками) «перманентное отрицание» было окончательно легализовано. Несмотря на всю его респектабельность и авторитет в западных научных кругах, все идеи уже были сформулированы в основных философских и социологических концепциях. Маркузе, Фромма и других, которые сегодня позволяют обнаружить десятки различных «полов».
Продолжение следует…
СШАКоммунизм оставил гендерную историю (наука) Длинный пост на YouTube (ссылка) 2Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Левые в США: от поддержки СССР к сексуальной революции. Часть 1.