- Блин, ну где тебя носит?! Заходим уже!
Стаська рванула меня за собой, но массивная дверь не успела толком открыться. Сестра-то проскочила, а вот я впечаталась лбом в полированный торец.
- По-здрав-ля-ем! По-здрав-ля-ем! Ура-а-а!!!
Хлопнуло. Ветер донёс до меня облако конфетти и пару розовых лепестков. Грянул фальшивый Мендельсон. Звон монет.
- Стоп эфир! Отлично… У нас три минуты, пока на связи невеста… К фонтанам!
Через пелену слёз я увидела, как мимо меня промчались два мужичка. Баянист и тётеньки из массовки тут же заскучали, ожидая следующего молодожёна.
- Ой, Ленусь, больно?
- Кто вы? Где я?
- Лен… ты чего…
- Да шучу! – на самом деле мне было не смешно. - Шишка будет однозначно.
- Ты… пойдём, тебя же все ждут…
Но пришлось зарулить в туалет. Стаська дербанила тампон и пихала вату в мой расквашенный нос, умудряясь при этом разговаривать по телефону. Я покорно сидела на унитазе с задранной головой и тихо скулила.
- Сейчас мы, пять секунд… Ок… давай… ага…
Неловкое движение - и телефон, прижатый к уху её затянутым в шёлк плечом, грохнулся на пол. Следом за ним на коленки грохнулась сама Стаська. В какой-то момент мне показалось, что теперь тампонами будем обкладывать мобилу, но вроде обошлось. Скользя пальцами по экрану, сестра рассеянно улыбнулась:
- Ленусь, ты как? Надо идти немедленно… тут расписание, понимаешь? Всё чётко по времени. Типа… конвейер.
Но немедленно мы никуда не пошли, потому что Стаська залипла. Я была только рада передышке – голова раскалывалась.
- Что вообще происходит? Светка, небось, замуж выходит?
- Не-не… не… - Стася уже ничего не слышала и не видела. Она запостила мою кровавую ряху в соцсеть и теперь мониторила первые лайки. – Блин… комменты не открываются… завис, представляешь?
- Слушай, а ты успеваешь жить? Аллё, Стась! Слышишь меня? Кроме онлайна, что-то есть в твоей жизни?..
***
…Меня не было в родном городе почти десять лет. Хотя… меня вообще почти не было. Везде. А в прошлой жизни я была как все. Учёба, любовь-морковь, личный блог. Ну, вообще, штук пять личных блогов…
Нет. Лучше по порядку. В студенческие годы я хотела стать писателем. Непременно популярным писателем! Но один мудрый издатель сказал, что моё время закончилось, так и не начавшись. Теперь надо быть сначала популярным, а потом уже писателем. Вот поэтому я и ударилась в блогинг. Любовь, похудение, позитив, афоризмы, красота… всё как у всех – ни то, ни сё. Времени на оффлайн не осталось, а в нём – друзья, любовь, карьера, семья. Всё побоку. У меня же блоги! Которые на фиг никому не нужны. Ну – депрессия, виртуальный суицид – то бишь, удаление аккаунтов... И в этот момент в моей жизни возник Артём, парнишка из Владивостока. Он постучался в мессенджер с предложением перевернуть весь мир. Прям так и написал, а оказалось – просто сожительство онлайн, последний тренд, за который брались многие, но пока никто не понял, как это должно быть в идеале. Мы запустили канал, который в короткое время набрал уйму подписчиков. Постоянно в прямом эфире друг с другом и с миром – муси-пуси, походы в кафешки (вы, кстати, помните, что он во Владике, а я в Волгограде?), планы на будущее, бытовые дрязги, виртуальный секс, ссоры. Горести и радости, одним словом. Всё как по-настоящему. Однажды мы решили разыграть измену. Я, пока Артём, вроде того, был не в сети, эфирила интим с другим. «Муж», типа, подключился, а тут такое... Скандал! Он кричал, что я не имею права так поступать, что накажет меня. А потом прыгнул из окна. Прямо вот так, в прямом эфире, с зажатым в руке смартфоном, рухнул с седьмого, кажется...
***
- Всё, пошли! Пошли-пошли!
Стаська поволокла меня по узкому коридору – двери справа, двери слева. В конце коридора затор. Оказалось, с верхнего этажа спускается толпа нарядных, заплаканных людей.
- А давайте фото на память? – предложил кто-то, и толпа засуетилась посреди пролёта.
- Пустите! Пустите, разрешите… отойдите!
Стаська распихала их локтями, и мы прорвались на второй этаж. За десять лет сестра почти не изменилась, ну, разве что поправилась немного. Её кроваво-красное шёлковое платье облепляло зад, похожий на прикроватный пуфик, и вроде бы нелепо… Но кто его видит? Главное – декольте и белокурые локоны. Ухоженное лицо и идеальный маникюр. И умение нажимать кнопку, не дёргая рукой.
- Стой! Ты помнишь эту мозаику? Когда дядя Юра женился, она уже была тут! Сколько прошло - двадцать? Давай сфоткаемся!
Пауза, губки уточкой. Бежим дальше, но чуть медленнее – ведь надо успеть запостить...
- Стась, так что происходит-то? Я как бы не готова… У меня ни подарка, ни шмоток нарядных… К тому же дед…
***
…Следствие показало, что я не виновна. СМИ заявили, что причина всему - система, не имеющая точных настроек «можно-нельзя» и «хорошо-плохо», а также низкий уровень духовности молодёжи. Появился вдруг тот самый мудрый издатель, и сказал, что вот оно – моё время! Предложил написать книгу – руководство о виртуальном сожительстве, прогнозируя ей абсолютный успех. И только главный мой судья – я сама – обвинил по всем статьям и приговорил к смертной казни. У меня было право на слово в свою защиту, но самого этого слова не оказалось, поэтому приговор надлежало привести в исполнение немедля… Родители отца жили в пятиэтажной «сталинке» с широкими карнизами, густо изгаженными голубями. Смешно, но, несмотря на то, что жить мне оставалось меньше минуты, я брезговала наступать на помёт. Поэтому и задержалась на подоконнике и даже не заметила, как сзади подошёл дед. Он обнял меня, уткнувшись лицом между лопаток. Я обхватила его руки и заплакала... А уже через неделю уезжала на Алтай. Где-то там жил товарищ деда по КПСС, он должен был встретить меня на вокзале и отвезти в леса, к старцу-отшельнику, которого местные почитали за святого. На прощание мой дедушка – ярый коммунист и атеист, между прочим, шепнул: «Говорят, отшельник знает главные слова. Если сможешь их услышать - то всё окажется не зря. Да… Всё окажется так, как должно»…
***
- Упс… я, кажется, заблудилась… - Стаська растерянно заметалась между дверьми и, выбрав наугад одну из них, сунула в щель нос.
- Вы не подскажете, «Главные слова» - это куда? Ага, спасибо…
Повернулась ко мне:
- Прикинь, мы вообще в другой корпус зашли. Блин, время поджимает… Не отставай! - и ринулась вперед, на ходу набирая номер. - Аллё, тёть Люб… ждите нас, ждите! Мы зашли туда, откуда выходят... Сейчас! Пять сек…
Мы вернулись на лестницу, спустились вниз. Снова мимо туалета, через злосчастную дверь – на улицу. Там как раз убегала к фонтанам очередная невеста. У этой даже оператора не было – только изящный пульт для супер-мини-квадрокоптера. Старый баянист скучал. Сотрудницы ЗАГСа сгребали с асфальта пластиковые лепестки роз и мелочь, чтобы осыпать ими следующего брачующегося… С торца здания, возле неприметной двери, бушевала нарядная толпа.
- Стойте! У вас какой номер?
Я опешила, влекомая толстой тёткой прочь от двери, но подоспела Стаська:
- Мы двенадцатые, наши уже там!
- А мы тринадцатые, давно должны были зайти! – крикнул кто-то.
- А мы семнадцатые!
- Не пускайте! Из-за них тут стоим!
Кое-как договорились, что чем быстрее они нас отпустят, тем скорее очередь сдвинется с места. У входа я вытащила из носа вату. И пожалела.
- Ууу… у них тут мышь сдохла, или тампон был «бэу»?
Стаська шутку проигнорила, но занюхала воздух своим надушенным локоном:
- Ленусь, ещё минута задержки и твои мучения вообще станут напрасными... Ускоряемся!
Бетонные ступени, стены под мрамор. Уродливые канделябры и полиуретановая лепнина на потолке. В конце коридора группа нарядных людей. Оказалось – свои, родненькие! Тут и дядя Юра с дядей Сашей и семействами, и какие-то дети – видимо, племянники, которых я ни разу ещё не видела. А это… Маргоша! Такая здоровая уже и… беременная? Почему мне никто не сказал, что она… а это Светланка и Костик – двоюродные…
- Леночка! Боже мой, какая же ты стала тощая!
Тётя Люба помяла мои бедные кости и отпустила, утирая с висков пот:
- Мы уж думали, никогда ты не приедешь. Как мама? Ты заезжала к ней или сразу в Волгоград?
- Я…
Скрипнула дверь.
- Ну, долго ещё? Вы не представляете, как подводите меня! Давно бы позвала следующих, если бы не…
Тут злая женщина с «гнездом» на голове увидела меня и запнулась. Глаза её подёрнулись елеем, и лицо вдруг стало добреньким:
- Всё, всё, вижу, вы в сборе. Прошу вас построиться и ожидать моего сигнала. Сейчас будем начинать.
Как только дверь, из которой она возникла, снова прикрылась, и все стали собираться по двое, Стаська вцепилась в мой локоть:
- Слушай сюда внимательно! Руками не трогать, говорить коротко. Прям одно слово, чётко и понятно. Если будет тошнить – в углу у двери ёмкость…
- Тошнить? С чего вдруг?
- Откуда я знаю? В инструкции написано.
Всё наше большое семейство колыхнулось, засветилось экранами смартфонов и потянулось в распахнувшуюся дверь. Мы со Стасей вошли последними и упёрлись в спины родственников. Они топтались на месте, глядя на мир через гаджеты и не спешили проходить вперёд. Я оглянулась на Стаську, ожидая указаний, но она меня уже не замечала - набирала текст, старательно проговаривая его губами. В комнате густо, до тошноты, воняло ванильным ароматизатором.
- Елена, проходите ближе… - зашипел кто-то.
Оказалось – тётенька с «гнездом», наша ведущая. Она ободряюще кивала мне подбородком, и я полезла вперед. Первое, что бросилось в глаза – ковёр на стене. Обычный советский ковёр с геометрическим орнаментом. Но я знала этот ковёр. Второе – выцветшая репродукция «Неизвестной» Крамского, в той самой, отколотой в левом углу раме… Взгляд мой скользнул вниз и сердце оборвалось. На сложенном диване-книжке – до боли знакомом мне диване! – в привычной белой майке и растянутых трениках, уронив на грудь газету, спал мой дед!
***
…Дедов знакомый привёз меня со станции в деревню, а оттуда, ранним утром, какой-то мужчина повёл в лес. Шли, на мой взгляд, безо всякого порядка, и я до того устала, что когда ближе к вечеру оказались у заросшей мхом избёнки, то повалилась без спросу на деревянные нары и заснула. Проснулась от холода. Горела свеча, возле неё, тихо бормоча, читал книгу старичок. Был он маленький, щупленький и босой. Борода ниже пояса. Мне стало неловко.
- Кхм.. Здравствуйте. Я Елена из Волгограда. Меня прислал… - имя дедова знакомого, как назло, вылетело из головы, и я беспомощно замолчала.
Так, в тишине, мы просидели минут десять.
- Сидишь. А могла бы воды натаскать, – ответил, наконец, старец.
Он оказался неразговорчивым. Целую неделю я ходила за ним, пытаясь объяснить, зачем приехала, но в ответ слышала только: «Могла бы дров наколоть... Могла бы воды натаскать... Могла бы каши наварить… Могла бы одёжу постирать»… И всё! Уйти? Куда?! Вокруг лес, да такой, от которого у меня, волгоградской степнячки, сердце замирало со страху. Я колола дрова, стирала, варила кашу, собирала ягоды и хворост. В промежутках между этим жалела себя, рыдала и делала на берёзе засечки – вот день моей жизни промелькнул, вот ещё… Так, пожалуй, и состариться здесь можно... И я объявила бойкот.
Обратите внимание: Главные отличия iOS от Android..
Перестала обращать на старца внимание. А он и не расстроился. Мы были похожи на жильцов коммуналки – вроде в одной квартире живём, но каждый сам по себе. Так я протянула ещё месяц. А потом время вдруг остановилось... Однажды я проснулась с первыми птицами и, как обычно, пролежала до полудня, думая о наболевшем: «Целая вечность скучных дней впереди – ужасно, но они и есть моя жизнь…» И тогда будто щёлкнуло: «Вот валяюсь тут, как бревно... А могла бы воды натаскать».Два года я болела своим прошлым, как тяжким похмельем, и даже думать не могла о возвращении. Старец оказался обычным человеком - просто жил и радовался каждому дню и учил этому меня. Я полюбила его молчаливость и мудрость, почувствовала, как неспешно время, очищенное от суеты. И меня, наконец, потянуло к людям. Я поселилась в одной из лесных деревенек. Три двора, семь человек жителей. В район наведывалась раз в месяц, если погода дождём не подкачала – за продуктами и созвониться с родными. Услыхав меня через два года молчания, мама всплакнула. Дед велел возвращаться.
- Зачем, дедуль? Я не понимаю, что буду там делать…
- И не поймёшь, пока не вернёшься! Уж пора внуков рожать! Дурак старый, что отправил тебя… Надо было в психическую больницу положить и всё. Возвращайся, говорю!
Я смеялась:
- Не сейчас, дедуль, не сейчас. Ещё пару месяцев тут побуду, а к зиме вернусь.
И так восемь лет, пока на очередном созвоне мне не сообщили, что полтора месяца назад дед умер…
***
- Первыми, по старинной русской традиции, к ложу умирающего подходят дети, - тоном доброй сказочницы пропела ведущая и потянула на себя дядю Юру. – Вы можете сказать, всё, что не успели. Только коротко.
Дядя Юра замешкался, опустил руку с телефоном, вспомнил, снова поднял. Зачем-то переключил камеру на себя: «Прощай, отец», и отошёл, встав у деда в ногах. Следующим был дядя Саша. Внучатые племянники пихались друг с другом, пытаясь найти удобное место для съёмки. Тётушки жались к выходу, снимая происходящее над головами остальных. Я не могла оторвать взгляд от деда, всё пытаясь найти объяснение… Тело его цвело трупными пятнами, мышцы обвисли и, казалось, стекли в полупрозрачно-жёлтую кожу. Нос заострился, глаза ввалились. Но он двигался! Едва заметно дрожал подбородок, конвульсивно скребли газету пальцы.
- Ну что же вы? Неужели вам нечего сказать? – Удивилась ведущая, но родственники только пятились, глядя на происходящее через экраны… - Елена, может, вы?
Я, неожиданно для себя, шагнула вперед, и, еле слышно загудев, за мной качнулась толпа родни. Потянулись руки с телефонами. С дедушкой что-то происходило. Он начинал двигаться активнее, и ведущую это тревожило.
- Елена, прошу вас, поскорее…
- Он живой???
- Ну… Он восстановлен специально для обряда прощания. Прошу вас поспешить. Говорите коротко. Он понимает только короткие слова.
- Понимает?!
- Да! – В глазах ведущей вспыхнуло торжество, - мы первые в Волгограде, кто вышел на этот уровень! Но процесс ещё не обкатан, так что прошу вас… нам не нужны нештатные ситуации… Говорите коротко.
Руки мои дрожали. Это какой-то дурной сон…
- Дедуль, - я склонилась и увидела, как заметались его сомкнутые веки. Не может быть! Он узнал мой голос?! – Дедуль… - захотелось вдруг так много ему сказать, но в горле встал ком. - Благодарю тебя за всё!
- Люся? Люся? – едва различимо захрипел вдруг дед, и руки его рывком поднялись к груди, будто ища что-то. Родственники охнули и навалились на меня.
- Длинно, вы говорите длинно… - зашипела ведущая, - он соединил ваши слова в одно короткое, и получилось «Люся». Вы хотите, чтобы он именно это запомнил о вас? Ну, прошу, же, короче!!!
«Действительно – глупо. Такой момент и какая-то Люся… Боже, да о чём я вообще думаю… дед живой! Живой?! Он же разлагается… Но, если есть технологии… неужели нельзя было вернуть жизнь, когда он только умер… или вообще не дать умереть!? Да что же это?»... Я рванулась вперёд, и схватила его за руку. Кожа была мягкая и тёплая.
- Я люблю тебя, дедушка… Я люблю тебя. Люблю, слышишь, люблю…
Он накрыл мою ладонь своей и вскинул подбородок, пытаясь открыть глаза.
- Нельзя! Нельзя трогать! – закричала ведущая.
Но я держала деда за руку. Плевать на тлен, я его не замечала. Только тепло и любовь.
- Спасибо. – Наконец нашла я нужное слово. - Спасибо!
- Добро… добро… - захрипел дед, похлопывая меня по ладони.
- Отойдите! – вцепилась в мой рукав ведущая. - Вы запускаете в нём резервные механизмы, это усложнит утилизацию!
Дед сделал рывок и, завалившись на бок, стал медленно падать с дивана. Тётушки завизжали, дяди хотели подхватить его, но не сумели выпустить из рук телефоны. Я ухватила деда подмышки и попыталась уложить обратно. Тяжёлый. Он сучил ногами – беспорядочно, как киношный зомби и всё валился на бок… Мне помог мужчина в серой служебной рубашке с серой же бабочкой и серым бейджем «Главные слова. Станислав». Он ловко уложил деда на диван и всем своим телом придавил его ноги. Тот ещё какое-то время побился и начал затихать. Ведущая срочно строила всех родственников паровозиком. Я смотрела на появившихся в комнате ещё двоих мужчин, таких же серых, как Станислав. Они стояли в углу, не вмешиваясь до поры, и теребили в руках кожаные ремешки. «Что это? Для утилизации? Они будут его душить? Глупости… он же не дышит… Связывать? Наверное»… Представилось вдруг, как деда, который хоть и мёртвый, но всё-таки что-то слышит и чувствует, связывают по рукам и ногам, а он знает, что я тут, и…
- Сейчас вы, по старинной русской традиции отгораживаясь святой силой, произнесёте тайные слова, которые защитят ваш род от гнева потревоженных духов! - Ведущая сунула Светланке огромный пластиковый крест, крашеный в золото и, как хоровод вокруг ёлки, повлекла толпу вокруг дивана.
- Нет, не было такой традиции! Я диссертацию писала по этой теме, – вспылила вдруг Света и нарушила строй. - Что вы тут балаган устраиваете?! Такие деньги берёте, а сами не подготовлены!
Ведущая беспомощно попятилась, и взгляд её упёрся в меня. Дедушка снова начинал беспокоиться, возможно, почувствовав Светкину агрессию. Мужчины в сером раздражённо смотрели на нас. «Всё, надо заканчивать. Ради деда. Даже если его будут связывать… Надо заканчивать… заканчивать». Я схватила крест и кивнула ведущей. Она забормотала какие-то глупые слова, похожие на считалочку и мы пошли вокруг дивана, повторяя за ней. На выходе произошла заминка: «Давайте селфи?». Я обернулась – дедушке вязали ноги, а он похлопывал руками по груди, будто всё ещё держал в них мои ладони…
В коридоре, у соседней двери, томилась ожиданием нарядная толпа. Я их узнала. Это те, что скандалили на улице. Номер тринадцать.
- Ну как? – кинулся ко мне седовласый дяденька. - Вам понравилось? У меня жена отказалась идти, а ведь там, – он кивнул на закрытые двери, – наша дочь… Погибла, пока мы были в отъезде, представляете? Ну как не прийти, не попрощаться с родным ребёнком, не сказать главные слова?
Я отпихнула его и кинулась прочь, сходя с ума от ванильной вони. Запершись в туалетной кабинке, ткнулась лбом в прохладный бачок: «Безумие… это безумие… безумие…» Немного придя в себя, распахнула окно, напилась воды из-под крана…
В коридоре меня поджидала ведущая:
- Елена, можно вас? Во-первых, спасибо за помощь с этим охранным ритуалом… вы понимаете, наш обряд прощания - это довольно молодая услуга, мы пока в поиске… Надо же как-то заканчивать… Понимаете? – Она помолчала. – Я раньше свадьбы вела. Собирались все родственники, говорили добрые слова, веселились, радовались. А теперь – вы видели? Они женятся в прямом эфире, в прямом эфире отмечают… Каждый в своём городе, и ехать никуда не надо. Удобно, наверное… но, как-то не по человечески. А раньше, в конце свадьбы я проводила ритуал семейного очага… это красиво и символично, как думаете?
Не дождавшись моего ответа, продолжила:
- Вот и тут хочется, чтобы душевно как-то всё заканчивалось…
- Вы его убьёте?
- Что? Ох, нет, что вы… Его утилизируют. Свяжут, вернут в гроб и закопают. На умерщвление у нас нет лицензии, это же совсем другие препараты, понимаете… Да и потом… он же и так, вроде и не живой. Остаточная активность… я плохо в этом понимаю, но квантовая физика, говорят, - это наука будущего…
- Причём тут квантовая физика?
- Ну как… этот метод изобрели физики, а химики консервант… Вы… вы не в курсе, да? Ну да, вас же так долго не было… – Ведущая подхватила меня под локоть и потянула к выходу на лестницу. - Я ведь вас знаю. То есть, вас все, конечно, знают, это же вы запустили моду на виртуальные семьи. Можете на меня обижаться, но я считаю, что это была ошибка. Люди перестали жить по настоящему, перестали собираться вместе и говорить друг другу главные слова. Ну, казалось бы, что может быть лучшим поводом собраться вместе, чем свадьба? Но нет, этого больше нет! Можно убиваться по этому случаю, а можно пытаться всё исправить… Похороны – это тоже отличный повод собраться вместе! Но он грустный. А вот ритуал прощания… Я считаю, что изобретение восстановительного метода – это прорыв, и за этим будущее человечества! Как думаете?
- Я думаю, на этом человечество погорит окончательно.
- Вы в стрессе, - ведущая погладила меня по спине, и мне захотелось её ударить, - но понимание обязательно придёт. Давайте встретимся с вами чуть позже и обсудим все плюсы и минусы. Я уверена, вы оцените по достоинству потенциал этого метода! Через семейные ценности можно возродить духовность, понимаете? Семьи обязательно должны собираться вместе!
- Слушайте… как вас?
- Татьяна, – она сунула мне визитку. – Агентство семейных ценностей «Главные слова».
- Татьяна, к чему столько лишних… эм… слов? Чего конкретно вы от меня хотите?
- Ой, ну лучше бы встретиться чуть позже, когда вы отойдёте…
- Сейчас.
- Хорошо. – Она остановилась. – Вы, конечно, знаете, что ваш сайт в интернет, несмотря на ваше долгое отсутствие, успешно существует прошлыми записями…
- Что?!
- О… вы не знали? Хм… ну, он существует и бьёт всевозможные мировые рекорды популярности… Общество строило догадки, куда вы исчезли, вас возвели в мученики и превозносят как святую… если не больше. Общество жаждет вашего возвращения, и когда вы объявитесь… Елена, вы Бог, понимаете? Для всех этих… существ, живущих виртуально, вы - Бог.
- Дурдом какой-то…
- Не скажите. Только в иллюзиях, показывая себя вымышленных вместо живых, они чувствуют себя по-настоящему счастливыми. Парадокс, правда?
- Причём тут я?
Татьяна пожала плечами:
- Просто совпало, я думаю. Был запрос, вы своевременно его удовлетворили… На вашем месте мог оказаться любой, но, тем не менее, это вы, и…
- Тань… чего вы от меня хотите, а? Я устала. Я отвыкла от бреда.
- Ну, хорошо… Вы не могли бы в своём блоге сказать пару слов о нашем агентстве? Пусть даже просто ваше фото на фоне нашей рекламы. Пусть даже нейтральный отзыв, хотя лучше бы вам успокоиться и понять потенциал, а мы…
- Нет.
- …Мы в свою оче… Что, простите?
- Я говорю вам «нет». Я не планирую возвращаться в общество, не хочу быть богом, давно забыла все явки и пароли от сайта. Сейчас я иду домой и ложусь спать. Пытаюсь забыть тот кошмар, что вы тут устроили. Я даже не буду подавать на вас в суд, за моральный ущерб… А через пару дней снова исчезну и надеюсь, что больше никогда вас не увижу и желаю вашему агентству поскорее загнуться…
- Как же вы пойдёте домой, если ваша семья собирается на праздничный банкет по поводу прощания? – ведущая снова стала собой - той злобной тёткой с «гнездом» на голове, какой я увидела её впервые. – Неужели вы не понимаете, что, отвергая семейные ценности, только подливаете масла в огонь бездуховности? Вас так долго не было… Они заплатили огромные деньги, чтобы дать вам возможность попрощаться с дорогим человеком, к которому вы, между прочим, даже не соизволили явиться на похороны! И что, вы плюнете им в душу? Это бессердечно!
Я вырвала локоть из её пальцев и помчалась прочь, стараясь не слушать гневные вопли:
- Наше агентство сделало огромную скидку в расчёте на сотрудничество с вами! Елена, это, по меньшей мере, нечестно!
На ступеньках, ведущих к выходу, ревела Стаська. Я присела рядом, обняла её.
- Стась… это всё не по-настоящему, пойми… Он не был живым… это… - в носу у меня защипало, - это остаточная активность… Квантовая физика…
- Он сдох! Представляешь, сдох!
- Кто?
- Телефон! Этот грёбаный, мать его, телефон!!!
Стаська сунула мне в нос мобильник.
- Я ни минутки, понимаешь, ни минутки не смогла проэфирить!!! Он глючил и виснул… Сволочь!
Она швырнула телефон и он, грохнувшись об стену, заскользил по бетонному полу.
- Я не знаю, что мне теперь делать… Это был такой шанс набрать подписчиков…
- Стась, ты в своём уме? О чём ты сейчас думаешь? О подписчиках?!
- Тебе хорошо… тебе теперь до конца жизни можно ничего не делать… Они приходят к тебе каждый день сотнями! Десять лет подряд! Елена Резеда – это теперь имя нарицательное! А стоит тебе снова появиться онлайн… я даже не представляю, что тогда будет!
- Заткнись! – Я прижала Стаську к себе, уткнула глупой мордахой в грудь, чтобы не слышать этого бреда. – Ты дура, Стась. Вы все больные… У вас есть жизнь. Руки, ноги, голова. Вы здоровые и молодые, а жизнь свою тратите на… Господи, да что случилось-то с миром? Мне кажется, я вернулась не через десять, а через сто лет… Ревёшь тут… А могла бы воды натаскать!
- Чего?
- Ничего! – Я, вдруг, рассмеялась. Прав был дед – «Когда вернёшься – тогда и поймёшь зачем…». - Пойдём, пройдёмся… Я покажу тебе, как цветут каштаны.
- А они уже цветут?
- Представь себе…
Мы шли по бульвару, среди уткнувшихся в смартфоны людей. Бессовестно обдирали душистые каштановые свечи, скакали, кричали, пели.
- Ленусь, с тобой так классно! – в порыве чувств Стаська повисла у меня на шее, а в ней, если что, килограмм восемьдесят, против моих шестидесяти… - Что я буду делать, когда ты уедешь?
Я посыпала её голову тюльпановыми лепестками, ободранными, кстати, тут же на бульваре. Огляделась. С высоты многоэтажек, из витрин магазинов и с придорожных билбордов на нас смотрели всевозможные вариации счастливых семей на сером фоне, с идеально читабельной надписью «Агентство семейных ценностей «Главные слова». Главные слова. Главные слова…
- Неее… Никуда я теперь не уеду, слышишь, Стась?… Я и так… А могла бы воды натаскать!
Автор: Анастасия Быкадорова
Источник: http://litclubbs.ru/writers/1769-glavnye-slova.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#телефон #зомби #зависимость #фантастика #похороны #оживление
Больше интересных статей здесь: Гаджеты.
Источник статьи: Главные слова.