Ранее в цикле:
Часть I: Правило коррупции
Часть II: Пчелы и мед
Часть III: Добро и зло
Часть IV: Старые раны, новые проблемы
Новый консул и его амбиции
Должность консула была высшей точкой в карьере римского политика, сулящей огромную власть и влияние. Для Марка Туллия Цицерона, человека нового, не принадлежавшего к старой аристократии и пробившегося исключительно благодаря ораторскому таланту, избрание консулом в 63 году до н.э. стало триумфом. Он стал первым «новым человеком» на этой должности за три десятилетия. Фактически, в течение своего годичного срока он сосредоточил в своих руках бразды правления Республикой, поскольку его коллега по консулату, Гай Антоний Гибрида, не пользовался авторитетом. Чтобы нейтрализовать Антония, Цицерон пообещал ему после окончания полномочий доходную провинцию в управление. Этот ход не только укрепил позиции Цицерона, но и лишил потенциального противника, Луция Сергия Катилину, поддержки одного из консулов.
«Народный консул» и его политика
Цицерон активно позиционировал себя как «консула от народа», заявляя, что его главная цель — благополучие граждан. Однако на практике в ключевых ситуациях он часто занимал сторону сенаторской олигархии (оптиматов), прикрываясь иногда и авторитетом Гнея Помпея Великого. Это не было следствием внезапного перехода в стан консерваторов — политическая гибкость оставалась его отличительной чертой. Скорее, Цицерон пытался лавировать, чтобы сохранить хрупкий баланс в государстве, и для этого ему приходилось иногда защищать интересы тех, кто сам в прошлом мог выступать против народа.
Земельный закон Рулла: попытка реформы
В конце 64 года до н.э. народный трибун Публий Сервилий Рулл вынес на обсуждение аграрный закон — одну из самых болезненных проблем Рима. Проект Рулла предлагал расселить 5000 колонистов (в основном тех, кто лишился земли в ходе проскрипций Суллы) на последних свободных государственных землях (ager publicus) в Кампании. Поскольку эти земли сдавались в аренду и приносили доход казне, Рулл предложил компенсировать потери за счет налогов с недавно завоеванных восточных провинций.
Консервативная часть законопроекта повторяла старые идеи, но в нём была и новация: создание механизма для добровольной покупки государством земли в Италии у желающих продать с последующим распределением её среди безземельных граждан. Для управления этим масштабным процессом предлагалось избрать комиссию из десяти человек (децемвиров) с чрезвычайно широкими финансовыми и судебными полномочиями.
Если бы закон был принят, Рим получил бы работающий механизм решения земельного вопроса, что было бы выгодно ветеранам, ожидавшим наград, и многим разорившимся аристократам, которые могли бы продать заложенные земли по хорошей цене. Основными противниками выступали крупные землевладельцы, скупившие угодья дёшево.
Речь Цицерона и провал закона
Цицерон, не вдаваясь в тонкости, с самого начала увидел в законе Рулла угрозу. В своих пламенных речах он представил его как коварный заговор Марка Лициния Красса и других «жадных граждан», направленный против власти Помпея. Оратор красочно живописал, как алчные децемвиры погрузят Республику в пучину коррупции. Агитация «народного консула» против закона оказалась настолько эффективной, что Рулл был вынужден снять проект с рассмотрения, а Цицерону приписали спасение Рима от неминуемого кризиса.
В критике Цицерона была доля истины: реализация закона могла вызвать финансовые сложности, а создание неподконтрольной сенату комиссии с огромным бюджетом пугало. Однако обвинения в адрес Помпея были натянутыми. Историки до сих пор спорят о том, кто стоял за законом Рулла: Красс и Цезарь (чтобы ослабить Помпея или, наоборот, заручиться его поддержкой), сам Помпей (для наделения землёй ветеранов) или же это была искренняя попытка Рулла решить насущную проблему.
Скорее всего, закон Рулла был genuine попыткой реформы, способной оживить сельское хозяйство Италии. Но Цицерон, осознавая финансовые риски и не желая ссориться с оптиматами, выбрал тактику дискредитации, представив закон вредным для всех. Народ поверил, но осадок остался.
Дело Рабирия: религиозный маневр Цезаря
Следующим испытанием для Цицерона стало громкое дело Гая Рабирия, которое было явной политической провокацией. В начале 63 года до н.э. скончался верховный понтифик (великий жрец) Квинт Цецилий Метелл Пий. Эта почётная религиозная должность, обычно занимаемая представителями знати, внезапно заинтересовала Гая Юлия Цезаря. Для него, погрязшего в долгах, титул верховного жреца был нужен как гарантия кредиторам в его будущей консульской карьере.
Проблема была в том, что после Суллы верховного понтифика избирала не народная ассамблея, а коллегия жрецов, где у Цезаря не было влияния. Чтобы изменить это правило, нужна была уступка сената. И Цезарь с помощью народного трибуна Тита Лабиена (сторонника Помпея) разыграл сложную комбинацию.
Лабиен возбудил против старого сенатора Гая Рабирия архаичное обвинение в государственной измене (perduellio) за убийство народного трибуна Сатурнина 40 лет назад. Дело было сфабриковано, но позволило созвать чрезвычайный суд (дуумвиров), судьями в котором стали сам Цезарь и его родственник. Они быстро вынесли Рабирию смертный приговор.
Защита Цицерона и победа Цезаря
Этот судебный произвол поставил сенат в затруднительное положение, так как многие его члены могли стать следующей жертвой. Цицерон, как консул, вынужден был вступиться за Рабирия, защищая основы республиканского правосудия. Его речь в защиту считается одной из лучших, но даже она не гарантировала оправдания.
В критический момент процесс был приостановлен консулом Метеллом Целером (также связанным с Помпеем), после чего Лабиен неожиданно снял обвинения с Рабирия. Взамен он провёл закон о возвращении права избрания верховного понтифика народному собранию. Сенат, напуганный перспективой подобных судов, уступил. В последовавших выборах Цезарь, не брезгуя масштабным подкупом, одержал победу над влиятельным оптиматом Катуллом и стал верховным жрецом.
Нарастание противоречий
Вся эта история ясно показала, что, несмотря на отсутствие в Риме, Помпей продолжал через своих людей влиять на политику. Его сторонники мешали на Востоке Луцию Лицинию Лукуллу, противнику Помпея, а Цицерон, защищая Лукулла и другого врага Помпея, Пизона, всё больше раздражал могущественного полководца. Возможно, именно эти события подтолкнули Помпея к косвенному содействию растущему влиянию Цезаря и других популяров, что стало ответом высокомерному «новому человеку» у руля государства.
Цицерон, действуя в рамках сложной политической игры, всё теснее связывал себя с оптиматами. Республика, раздираемая противоречиями между народом и знатью, сенатом и военными вождями, неумолимо катилась к новому, ещё более опасному кризису — заговору Катилины.
Продолжение следует...
Оригинальный текст: https://vk.com/wall-162479647_621807
Навигация по циклу на сайте
Подпишитесь, чтобы не пропустить следующую часть!
Обратите внимание: Игра, которая смогла. Часть 1.
Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Катилинарский цикл. Часть V. Консул от народа.