ГЛАВА VI. ОТГОЛОСКИ
...Неизвестный файл, дата отсутствует.
"Понимаете, это не просто лекарство. Это специальный препарат. После облучения человеку делают серию инъекций, и запускаются необратимые процессы. Кожа начинает отваливаться кусками, позвоночник и кости конечностей деформируются. Испытуемый теряет связь с реальностью. Всего две недели — и перед вами классический падальщик: вечно голодный, неконтролируемо агрессивный. Метаболизм перестраивается, зашкаливает уровень гормонов стресса — норадреналина и кортизола. На клеточном уровне происходят изменения, детали которых мне неизвестны. Технически — это еще человек, но представьте себе наркомана, сидящего на мощнейших боевых стимуляторах, полностью утратившего человеческий облик.
Кто-то намеренно изменил формулу. Вместо того чтобы выводить из организма радионуклиды и токсины (что является первоначальной целью), препарат перестраивает саму физиологию. Устойчивость к экстремальным температурам, минимальная потребность в сне и пище, измененный энергообмен — получается идеальное биологическое оружие для наступательных действий. Мои коллеги называли их париями — по аналогии с низшей кастой в Индии. Это расходный материал, пушечное мясо, атакующее противника, полностью лишенное инстинкта самосохранения.
Существует и второй вариант, или поздняя фаза, которую также называют перестройкой. Жертву помещают в биополимерный кокон, где она впадает в анабиоз. После этого деформация принимает совершенно непредсказуемый и ужасающий вид. Начинается гипертрофированный рост мышц, удлиняются кости рук и ног, выпадают все волосы, а кожа грубеет до состояния брони. Как ни парадоксально, высокий радиоактивный фон только ускоряет этот процесс. Затем кокон... или инкубационная капсула... лопается. Наружу выходит существо, лишь отдаленно напоминающее человека: огромного роста, с вытянутым скелетом и непропорционально длинными передними конечностями. Невероятная физическая сила, высочайшая устойчивость к ядам и травмам (включая смертельные для обычного человека), феноменальная скорость. Такой субъект становится доминантным хищником — он воспринимает простых "обработанных" как стадо податливой скотины, навязывая им свою волю как альфа-самец. Дальше, думаю, все понятно? Подобных экземпляров мы встречали всего дважды.
Что? Нет, не совсем так. Первые образцы были крайне нестабильны — через неделю, максимум две, наступала неминуемая смерть. У некоторых испытуемых на объекте, кстати, выпадали волосы и зубы — у других же тело покрывалось фурункулами и опухолями. Абсцессы, некроз тканей — и при этом сверхбыстрый метаболизм и мускулатура профессионального атлета. Каннибалы с жесткой внутренней иерархией. Когда установили антенну, первые три партии перестали покидать периметр — излучение каким-то образом воздействовало на их психику, подавляло и останавливало. У вас, допустим, будет жуткая мигрень, но для продуцентов... Это состояние можно сравнить с религиозным экстазом у фанатиков...
Нашу группу перебросили на другой объект после первой аварии, служба безопасности очень быстро зачистила все следы. Лабораторию вообще планировали эвакуировать и на новом месте сосредоточить усилия по программе БСЭР. Но не эвакуировали..."
Бункер. 18 января 2023 года
Альт мрачно наблюдал за кропотливой работой медиков. На операционном столе лежала туша жуткого существа, покрытая черной лоснящейся шерстью. Глубоко запавшие глаза безжизненно смотрели в пустоту. Стальные захваты надежно фиксировали мощные лапы. Мутант тихо шипел, мотая огромной головой. Охранники, с красными от недосыпа глазами, дремали на стульях у шкафа, и только молодой медбрат, только что заступивший на смену, с нескрываемым ужасом пялился на упыря.
- Ну что я могу сказать, молодой человек, — Волкошин поправил очки. — Это определенно был человек. Точнее, стал им. Точнее, получил инъекцию. Вот, смотрите, на правом плече — след от иглы, я специально смыл копоть. Возраст установить сложно, но по моим оценкам — от двадцати пяти до тридцати лет. Как только вскроем черепную коробку и проведем химический анализ… Ах, да, у вас же нет лабораторного оборудования, верно? Разве что снова в Красноярске — надеюсь, Олег Анатольевич и Сергей Николаевич еще живы.
- Док, можно попроще? Ты хочешь сказать, что кто-то создал препарат, превращающий обычных людей в… это? Прямо сюжет для дешевой научной фантастики.
- Наука способна творить самые мрачные чудеса, товарищ Альт. Вам пора признать — кто-то очень одаренный решил возродить наработки середины девяностых и…
- Наштамповать себе армию уродов, чтобы захватить власть? Или что там еще...
- Скорее, чтобы сохранить то, что осталось от мира.
- Все равно — бред. Не верю я в эти... разработки, мать их. — Альт скрестил руки на груди. — Бред сумасшедшего. Кому это вообще нужно? У кого сейчас есть такие лаборатории? Я бы на месте этих яйцеголовых, прости Господи, построил оружейный завод и день и ночь штамповал пушки с патронами, чтобы таких уродов мочить. То, чем мы тут, по сути, и занимаемся.
- Молодой человек, если мне не изменяет память, политком еще летом говорил о возможности... Вторжения. И приводил конкретные факты.
- Верно, товарищ военврач, — с лязгом открылась дверь. На пороге операционной стоял сам Бергер. — Как наш объект изучения?
- Жив. Показатели далеки от нормы, но исследования проводить можно. Вот только не хватает оборудования и квалифицированных специалистов, — Волкошин устало опустился в кресло.
- Будут, — коротко кивнул Бергер. — Альт, выйдем на пару слов.
Тайный разговор
Две фигуры замерли в полумраке подземного перехода между секциями бункера.
...- Ничего не понимаю. Наступать? Ты совсем с ума сошел? Ты знаешь, сколько людей скосила последняя эпидемия? А по всему Фронтиру — недобитые твари и мародеры... Комитет еле-еле справляется с обеспечением...
- Остынь. Чем быстрее мы доберемся до Бугача и тех антенн, тем быстрее вернем утраченное, — у политкома нервно заиграли скулы. — Мы не полезем в глухомань, Юзеф уже и так сделал максимум возможного.
- Бергер, сейчас зима. Где ты собрался брать топливо? Оборонка подчистую выгребала все резервы, скоро на дровах будем ездить. Если бы не Юзеф со своим мегаскладом Коммуны... Слава богу, хоть с провиантом проблему решили...
- Неделя на подготовку. Отряд сформирую сам. От вас требуется только обеспечение.
Политком резко развернулся и растворился в темноте. Альт чертыхнулся. Манера Бергера недоговаривать и раскрывать карты лишь в самый последний момент откровенно бесила главу Комитета. Не зная, чем занять себя в образовавшейся паузе, Альт снова зашел в операционную. Здесь, по крайней мере, можно было спокойно подумать, решил он. Да и Волкошин был неплохим собеседником, пусть и вечно витал в своих научных сферах.
Пир после бури
По всему укрепрайону царило невиданное по размаху празднество. После того как туши убитых тварей сгребли в огромные кучи, вырыв для них глубокие котлованы (на это ушло все утро семнадцатого января), закидали дровами, облили горючим и подожгли, после того как собрали убитых и тяжелораненых, забив бункер и половину свободных цехов завода импровизированными лазаретами, похоронили павших и распустили войска по палаткам, выставив усиленные дозоры, был отдан приказ на всеобщий отдых.
В землянках, бараках, на блокпостах, в бункере и заводских цехах, у трассы возле укреплений и в чудом уцелевшей «Закусочной у Вышки» началась грандиозная, отчаянная пьянка. Весь алкоголь — медицинский спирт, самогон, коньяк и дефицитное вино — вместе с скудной закуской раздали бойцам. И понеслось...
Людей можно было понять. Пережив такой ад, не каждый сохраняет трезвый рассудок. Бойцы, ополченцы, сталкеры и чистильщики — а по сути, обычные солдаты, — радовались как дети. У победных костров звучали аккордеоны и губные гармошки, гитары и самодельные барабаны, кое-где включили колонки с песнями военных лет, а вечером устроили грандиозный салют холостыми патронами — грохот и вспышки были видны за много километров, ни одна тварь теперь не сунется!..
Утром восемнадцатого числа общественность встретила невиданная доселе тишина и густой, чистый снег, искрящийся в лучах зимнего солнца. Казалось, не было ни страшной войны, ни блокады, ни орд чудовищ, ни трасс снарядов, ни струй огня и облаков ядовитого газа. Как будто время отмотало свой неумолимый маховик на несколько лет назад, в эпоху, когда о ядерном безумии никто и помыслить не мог.
Но у мироздания на жителей укрепрайона были свои, далеко не радужные планы.
Нежданное возвращение
После полудня к наскоро залатанным воротам «Ядра» причалил избитый, видавший виды БТР. Машина носила опознавательные знаки в виде треугольника и бортовой номер «012», но она вместе со всем экипажем считалась пропавшей еще с сентября. На трассе поднялась тревога, когда издалека послышался шум двигателя, но манера вождения и отличное знание местности (машина ловко объезжала воронки и баррикады) однозначно указали дозорным — едут свои, те, кто затерялся в хаосе.
С лязгом открылся люк, и на свежий, девственно чистый снег ступила нога худого человека в драной горке и полицейском бушлате. Заросшее щетиной, покрытое сажей и копотью лицо показалось некоторым охранникам до боли знакомым:
- Стуков?! Ты ли это?
- Да он, он, зуб даю. Чего приперся-то?
- Алло, зёма! Ты еще не сдох?! С какого перепугу прикид сменил?
- Кореш! Живой! Стуков!
Боец ощерился в улыбке. Охранники радостно завопили — половина из них участвовала в летних разборках с «ершами», вместе тренировали новобранцев, вместе воевали и бедовали осенью. Командир расчета махнул рукой, и тяжелые створки медленно поползли в стороны. Стуков забрался на броню, БТР тронулся и выехал на внутренний плац.
- Что здесь происходит? — осведомился Юзеф. Ему уже доложили о прибытии машины, и доблестный главком спешно покинул бункер.
- Стуков здесь, — коротко ответил Дэз. — Выжил.
Машина встала у ворот ангара. Из десантного отделения вылезли Кабанов, Сергеев и незнакомая женщина лет двадцати пяти в потертой «афганке». Чуть позже показались Еж и Пахомов.
- Твою мать... Какие рожи! — Юзеф крепко обнял прибывших по очереди. — А ты кто? — обратился он к женщине.
- Елена, — ответила та. — Комитет, третья трудовая бригада.
- М-да, — Юзеф наморщил лоб. — Где вас носило, родные мои... Смотрю, и бабу себе добыли. Баба — это хорошо, это очень даже к месту...
- Дык мы ж не комитетовские терпилы, начальник, — Стуков разразился хриплым смехом. — Это что за мега-забор? Вы тут от кого отбивались? От упырей? Ё-моё, это что за кучи обугленные?
- Позавчера мы тут пол-района из огнеметов выжгли. Знатное фаер-шоу было... Позже перетрем на эту тему. Чего стоите? Марш на дезинфекцию! Свежую форму выдам, не ссы. Мадам с собой прихватите, мне тут рассадник вшей на хрен не обгадился. Че зенки таращишь?
Доклад в бункере
Бункер. Час спустя.
- В городе полный трындец. Сначала твари кошмарили всех по жести, а как свалили — отморозки из нор потихоньку повылазили... Война группировок продолжается. Только хуже, чем весной — днем шляться себе дороже, сдохнуть как не хрен делать...
- Удивил, — язвительно протянул Юзеф, поскребывая лысину. — Ты лучше расскажи, где два с лишним месяца бедовал. Мы вашу бригаду по всем поселкам искали — местные до сих пор по ориентировкам работают.
- Так и быть. Слушайте.
Рассказ Стукова. За месяц до прорыва Блокады...
Большой «К», 10 декабря 2022 года.
…Белый снег сыпался на землю, словно пепел. Громады полуразрушенных зданий сплетались в бесконечный, причудливый лабиринт. Ни одной живой души. Лишь завывание ветра в ржавых трубах и подземных переходах.
- Сергеев, на два часа. Угол здания.
- Чисто, командир. Связи до сих пор нет? — боец с СВД устроился на обломках бетонной плиты.
- Глухняк, одни помехи.
- Что делать-то будем? — из закутка в проломе кирпичной стены донесся хриплый голос штурмовика. — Может, ну его на хрен? Крыс наловим и на боковую?
- Ни хрена, Кабаныч. Пусть вьюга уляжется, а там уже двинем. — Стуков хлебнул из фляжки. — Пахомов, карауль до двух ночи, потом я тебя сменю. Ежа и Сергеева не трогай.
- Принято.
...Четверо бойцов пропавшей разведгруппы отчаянно цеплялись за жизнь посреди засыпанного снегом пепелища. Три месяца назад нагрянули мутанты — упыри, Серые, морлоки, кишкодеры — народная молва придумывала им самые жуткие прозвища. Три месяца город терзали яростные бои — подвал на подвал, дом на дом. Дело доходило и до кровавых разборок между соседями — голод был серьезным аргументом. Но когда пришли мутанты, люди забыли про разногласия — твари не щадили никого. Три недели Красноярск находился под властью серых упырей, три недели лилась рекой человеческая кровь.
А потом твари так же внезапно ушли.
Первыми на поверхность из подвалов и щелей вылезли местные оборванцы. Мародеры суетились, как муравьи — с убитых снимали все, вплоть до нижнего белья. Начались драки — за пластиковую бутылку с крупой, банку тушенки, пригоршню гнилой картошки... Выживали, как всегда, самые хитрые, бескомпромиссные и лишенные морали — печальная статистика смертей ставила крест на изрядно поредевшей популяции людей в городе.
...Мутанты явились в самый разгар деятельности Комитета. Укрепления, возведенные в центре, отбитые у «ершей» и прочего сброда склады и теплые подвалы превратились в настоящие крепости. Труды разношерстной братии с красными повязками не пропали даром — эти убежища помогли многим, давшим клятву верности Комитету и НТИ, пережить страшное нашествие. А потом жизнь, словно насмехаясь, вернула все на круги своя — откуда ни возьмись явился Миша Меченый, живой и невредимый, а при нем — несколько десятков хорошо вооруженных отморозков. История повторилась. Штурмовать наглухо заминированный «Серый Дом» Меченый не решился, но прочно окопался в Покровке, где мутанты успели вырезать почти всех местных. Некто по кличке «Сыч» сумел пересидеть Вторжение и теперь успешно мародерствовал по всей территории бывшего гетто. Головорезы Меченого популярно объяснили экспроприатору, кто на «районе» хозяин, после чего энтузиазм Сыча резко поугас.
Почему они остались здесь, в этом гиблом месте? Командир отряда четко понимал, что если они выберутся на открытое пространство, то затеряются в снежной пустыне. До «Ядра» — десятки километров, десятки банд и волны тварей — вариантов, по сути, не было. Можно было попытаться уйти в глушь и окольными путями добраться до базы — но дышащий на ладан двигатель БТРа мог в любой момент окончательно сдаться. Но и это была не главная проблема — хрен с ним, с движком, не такую рухлядь заводили. Отряд полностью опустошил запасы топлива — отбиваясь от очередной волны тварей, бойцы вылили в бак огнемета остатки горючки из последних канистр. Этот отчаянный шаг спас им жизнь — два десятка упырей моментально превратились в факелы, а наблюдавшие за бойней мародеры предпочли не лезть на рожон...
Больше интересных статей здесь: Оружие.
Источник статьи: Вторжение. Глава vi.