Введение в мир быта через литературу
Эта статья продолжает серию исследований, посвященных анализу быта и обычаев, отраженных в классических литературных произведениях. На этот раз в центре внимания — роман Льва Толстого «Анна Каренина». Для детального разбора выбран эпизод из шестой части, где Долли Облонская навещает Анну Каренину в имении Вронского. Этот визит становится не просто встречей двух женщин, а тонким психологическим и социальным исследованием, где через бытовые детали раскрываются внутренние конфликты, социальные нормы и скрытые эмоции героев. В романе Толстой мастерски вплетает в повествование множество бытовых подробностей, которые служат не просто фоном, а важными элементами характеристики персонажей и эпохи.
Дорога в имение: первые впечатления
Эпизод начинается с пути Долли в имение Вронских. Сидя в коляске, она спрашивает дорогу у встречных мужчин. Выясняется, что жители усадьбы сами направляются ей навстречу, чтобы посмотреть на новые комбайны — Вронский оборудовал свое хозяйство по последнему слову тогдашней техники, что уже говорит о его прогрессивных взглядах и состоятельности. Компания — Вронский, жокей, Весловский и Анна верхом, княгиня Варвара и Свияжский в карете — каталась и наблюдала за уборкой урожая. Для совместных поездок используется шарабан — большая карета с поперечными сиденьями, своего рода «микроавтобус» XIX века, предназначенный для поездок большой компанией или семьей.
Шарабан — транспорт для совместных поездок.
Внешний вид и символы: амазонка Анны
Особое впечатление на Долли производит внешний вид Анны. Та едет на невысоком, коренастом английском коне. Ее образ — красивая голова с черными волосами из-под высокой шляпы, полные плечи, черная амазонка (специальное женское платье для верховой езды), тонкая талия и спокойная, изящная осанка — поражает Долли.
Амазонка — специальное женское платье для верховой езды в боковом седле.
Амазонка — это женское платье из бархата, ткани или плотного шелка с асимметричной юбкой, предназначенное именно для езды в дамском (боковом) седле. Длинная юбка полностью скрывала ноги женщины, сидящей боком, а часто имела и длинный шлейф, который дамам приходилось придерживать рукой. К 1870-м годам, когда происходит действие романа, появились более облегающие фасоны. Езда в обычном седле считалась для женщины неприличной, а умение изящно держаться в амазонке и управлять лошадью подчеркивало элегантность и навыки аристократки.
Изначально Долли смущает эта картина: в ее понимании езда дамы верхом ассоциировалась с легкомысленным, юношеским кокетством, что, как ей казалось, не подходило положению Анны. Однако, присмотревшись, она вынуждена признать уместность и естественность Анны в этом образе.
Встреча и социальные роли: княгиня Варвара
После взаимных приветствий внимание Долли привлекает фигура княгини Варвары — тетки ее мужа Стивы. Долли ее давно знает и не уважает, так как та всю жизнь провела «приживалкой» в домах богатых родственников. Теперь же княгиня живет у Вронского, и этот факт, как родственницы мужа в «неправильном» доме, задевает Долли. Анна, заметив ее смущение, покраснела и отпустила поводья.
Свияжский, управляющий, предложил дамам пересесть в шарабан, отметив, что его лошади «тихие, и княгиня в надежных руках». Этот эпизод подчеркивает социальные условности. Молодой женщине, особенно живущей в «незаконном» браке, как Анна, считалось неприличным жить одной. Поэтому спутницами часто становились бедные родственницы или знатные, но небогатые дамы (вдовы, старые девы). Княгиня Варвара, имея титул, своим присутствием как бы «освящала» дом Анны, позволяя ей сохранять видимость общения с «порядочным» обществом. Ирония в том, что Долли, считающая себя «доброй самаритянкой», сошедшей до уровня «грешницы», сама выглядит на их фоне несколько провинциально и бедно (Свияжский сразу отметил ее некачественных лошадей и ветхий экипаж — «вегикуль», простую деревенскую повозку).
Исповедь Анны и внутренний конфликт Долли
Анна, стараясь быть откровенной, говорит Долли: «Ты смотришь на меня и думаешь, могу ли я быть счастлива в моем положении?.. Мне стыдно признаться, но я... я невыразимо счастлива. Со мной случилось что-то волшебное, как во сне, когда тебе страшно и жутко, и вдруг просыпаешься и чувствуешь, что все эти ужасы больше не существуют». Долли отвечает холоднее, чем хотела бы: «Я очень рада за тебя. Почему ты не написала мне?» На что Анна робко парирует: «Я не смела... ты забыла мое положение?»
Далее Анна показывает гостье усадьбу, строящуюся больницу для крестьян и, наконец, дом.
Роскошь интерьера: новая европейская жизнь
Оставшись одна в своей комнате, Долли осматривает ее глазами хозяйки. Все, что она видела снаружи и внутри дома, производит на нее впечатление невиданного богатства и изысканности, «новой европейской роскоши», о которой она читала только в английских романах, но не видела в русской деревне. Все было новым и дорогим: от французских обоев до ковров, покрывавших весь пол. Кровать с пружинным матрасом и особым изголовьем, туалет, диван, стол, бронзовый колокольчик на камине, портьеры и гардины.
Кадр из экранизации 2017 года, иллюстрирующий роскошь интерьеров.
Особого внимания заслуживают детали. Кармазин — разновидность шелковой ткани, использовавшаяся для дорогих вещей. Пружинный матрас, изобретенный в 1871 году, к моменту публикации романа (1878) был редкой и дорогой диковинкой, символом самого современного комфорта.
Появившаяся горничная, одетая и причесанная моднее самой Долли, своим видом заставляет хозяйку большого семейства почувствовать неловкость за свою заплатанную кофточку из нансука (тонкой хлопковой ткани для белья). Долли гордилась тем, что, экономя, сама штопала вещи, но в этом доме такая бережливость выглядела почти убого. Комната, в которую ее поселили, была не скромной гостевой, а роскошным апартаментом, напоминавшим лучшие заграничные отели. В усадьбах того времени комнаты делились на парадные, с паркетом и дорогой обстановкой, и жилые, попроще. Но у Вронского все было устроено с столичным, даже европейским размахом.
Бытовая техника и повседневная жизнь
В разговоре с Анной Долли упоминает о стирке, на что та с гордостью отвечает, что у них специально устроена прачечная, где все стирается машиной, и что «граф все сам устроил». Стиральные машины в то время были редкостью и встречались в основном в крупных прачечных или богатых домах.
Позже Анна переодевается в «очень простое батистовое платье». Долли, знающая толк в тканях, понимает, что эта кажущаяся простота стоит очень дорого. Батист — тонкая дорогая ткань из хлопка или льна, в основном французского производства.
Детская: английский шик и социальное неравенство
Посещение детской становится для Долли новым ударом. Роскошь здесь поражает еще больше: английские коляски, специальные приспособления для обучения ходьбе, диванчик для ползания, кресло-качалка, специально изготовленная ванна. Все — английское, прочное, качественное и дорогое. Сама комната — большая, светлая и высокая.
За ребенком ухаживает целый штат: кормилица, няня, бонна (гувернантка). У Вронского наняты англичанки, что было особенно престижно и дорого в то время. Увлечение Англией среди аристократии носило оттенок элитарности. Нанять англичанку для младенца — жест крайней расточительности. Долли, чьи дети воспитываются в более скромных условиях, не может скрыть неприязни к этим «несимпатичным и недостойным англичанкам», объясняя их присутствие лишь тем, что «порядочная» англичанка не пошла бы в такую семью. Это классический пример «кислого винограда»: она не может позволить себе ни хорошую, ни плохую иностранную гувернантку, в то время как ее муж Стива проматывает деньги на любовницу, а семья едва сводит концы с концами.
Кадр из экранизации 2017 года: Анна с дочерью.
Общество имения: «маленький двор» Вронского
Анна описывает Долли общество, собравшееся в имении, как «une petite cour» — маленький двор. Здесь и княгиня Варвара (приживалка, но добрая и полезная в светском плане), и Свияжский (предводитель дворянства, нуждающийся в поддержке Вронского), и Тушкевич (бывший фаворит светской львицы Бетси), и Весловский («милый мальчик», своего рода шут). Весловский — колоритная фигура. Ранее упоминалось, что он скакал в дамском седле, забрызгав куртку. В богатых домах прошлого часто держали шутов, но те обычно были из крепостных. Весловский же — светский молодой человек, чьи дурачества всем прощаются, что смущает даже обычно терпимую Долли.
Кадр из экранизации 1967 года.
Княгиня Варвара в разговоре с Долли прагматично объясняет, что живет здесь, чтобы приносить пользу Анне, и уверена, что Каренин даст развод, и «все устроится». Распорядок дня в имении столичный: обед в семь вечера, что для провинции очень поздно, игры в теннис (еще одна отсылка к английской моде).
Обед: светский ритуал в деревенской глуши
Перед обедом Анна переодевается, и Долли, у которой нет смены платья, вынуждена лишь постирать и поправить свое лучшее платье, чтобы как-то обозначить готовность к торжеству. Анна же появляется в очередном простом, но дорогом наряде. Архитектор является к столу в смокинге. Обед обставлен со всей чопорностью столичного приема: гости идут парами (мужчины ведут дам), что к тому времени уже было анахронизмом и соблюдалось лишь в консервативных кругах. Для Вронского и Анны, лишенных обычной светской жизни, такие ритуалы были способом создать иллюзию прежнего, «правильного» существования.
За столом завязывается дискуссия об общественных обязанностях. Вронский, скучая в деревне, активно включился в земскую деятельность и даже баллотируется в «гласные» (депутаты земского собрания), что показывает его желание быть полезным и найти применение своим силам.
Смелый разговор: табуированные темы
Кульминацией вечера становится откровенный разговор двух женщин. Долли спрашивает, не хочет ли Вронский сына. Анна спокойно отвечает: «У меня больше детей не будет». На недоуменный взгляд Долли она поясняет: «Потому что не хочу». Этот диалог о контрацепции был невероятно смелым для литературы того времени. Несмотря на существование презервативов (в основном как средства профилактики болезней) и таких методов, как губки или спринцевания, тема контроля над рождаемостью была строгим табу, особенно в приличном обществе. Решение Анны, принятое самостоятельно, без обсуждения с партнером, шокирует Долли и окончательно отделяет ее мир от мира «грешницы», живущей по своим, новым правилам.
Заключение: быт как зеркало эпохи
На следующий день Долли, чувствуя непреодолимую пропасть между их мирами, уезжает. Этот визит, насыщенный бытовыми деталями — от фасона амазонки и модели шарабана до пружинных матрасов, стиральных машин и английских колясок, — становится для Толстого мощным инструментом. Через предметы, ткани, распорядок дня и интерьеры он раскрывает социальные противоречия, психологию персонажей и дух эпохи, где под внешним лоском и прогрессом скрываются незыблемые условности и глубокие личные драмы.
Еще одна статья на тему «Анна Каренина».
Мои статьи о жизни и обычаях дореволюционной России в книжном виде можно найти здесь: [Мои] книги по русской истории и литературе. Анна Каренина, писательница, русская литература, роман, XIX век.
Обратите внимание: Интересные Факты об танках и истории.
Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Забытый быт. Интересные детали в романе "Анна Каренина".