Чобиток В. В., © 2005
Часть 1
— Боцман! К командиру роты! — раздался из-за дороги еле слышимый крик.
— Боцман! К командиру роты! — уже ближе и отчетливее как эхо прокричал с берёзы Гришка, стрелок-радист соседнего танка. Гришка за свою обезьянью ловкость и глазастость постоянно назначается наблюдателем на привалах. Кто знает, может быть, наблюдая за воздухом и подступами к местам остановок роты, он больше провел времени сидя на деревьях, чем в своем танке.
— Не глухой, слышу, — пробурчал себе под нос Боцман, и, уже обращаясь к механику-водителю, развалившемуся в тени акации, добавил:
— Миша, остаешься за меня, чует мое сердце короткий нонче привал, готовь броненосец к бою. А ты, салага, — глядя уже на заряжающего добавил Боцман, — сгоняй на камбуз с котелками.
— Куда, куда? — спросил, приподняв брови, молодой парень в новеньком комбинезоне.
— К старшине за харчами, — ответил за Боцмана Миша.
— О, учись, салага! — подняв указательный палец к небу, пробасил Боцман, развернулся и, пригнувшись, побежал через дорогу.
— Дядь Миш, а почему нашего командира боцманом кличут? — спросил молодой танкист.
— Чего ж тут непонятного? Из моряков он, на Балтике артиллеристом служил на броненосце, а на гражданке потом на сухогрузе по Черному морю плавал. К нам, танкистам, в начале войны случайно прибился, видок у него был, я тебе доложу... — Миша улыбнулся, вспомнив первую встречу с будущим командиром, и продолжил: — настоящий боцман, вот к нему прозвище такое и приклеилось.
— А чего меня салагой обзывает?
— Эт моряки так молодых кличут. Ты у нас в экипаже второй день всего, значит — салага. После первого же боя Боцман тебя салагой перестанет называть... И, это, младший сержант Жук, за харчами бегом марш!
Жук схватил котелки и потрусил по тропинке.
Танк командира роты стоял в кустарнике, стволы двух рядом стоящих берез пригнуты друг к другу канатом так, что их кроны переплелись над танком и закрывают его от обнаружения с воздуха. Неподалеку от боевой машины ротный разложил карту на стволе старого поваленного дерева.
— Товарищ гвардии капи... — Боцман не успел доложить о прибытии, как ротный, не отвлекаясь от карты, махнул ему рукой, указывая на неё:
— Ладно, ладно, времени мало, — сказал ротный, — подойди. От комбрига мотоциклист приехал, левофланговый дозор вступил в бой с группой противника недалеко от этой деревни, — капитан показал ручкой сигнального флажка на карте.
— Бой прошёл успешно, противник отошел, однако наш боковой дозор задержался и отстал. Задача головной походной заставы, то бишь нашей роты, остается прежней: захватить и удерживать переправу на реке Быстрая, что в пятнадцати километрах на запад. Смотри сюда: мы находимся на опушке этого леса, — ротный обвел зеленый участок вокруг извилистой коричневой ленты, обозначающей дорогу, которую перебегал Боцман, и продолжил: — За лесом перекресток дорог. Поскольку сзади немцы уже получили по зубам, они обязательно будут искать, где бы получить по зубам в другом месте. Тактика у них такая. Улавливаешь, Боцман, к чему я клоню?
Головная походная застава (ГПЗ) выделяется от бригады, батальона или полка в составе, как правило, танковой роты. Может быть усилена сапёрами, артиллерией, пехотой. Задача ГПЗ на марше при встрече с разведкой противника уничтожить её быстрыми и решительными действиями, при встрече с превосходящими силами противника — сковать их боем и обеспечить организованный ввод в бой основных сил бригады на выгодном участке местности. От ГПЗ выделяется головной дозор в составе взвода и разведка (танк, бронеавтомобиль или 1-2 мотоцикла).
— Улавливаю, сменят курс и на всех парах пойдут по другой дороге.
— Правильно! И эта дорога может быть здесь, — ручка флажка прошла вдоль дороги, перпендикулярно пересекающей направление движения роты. — Поскольку слева никого из наших нет, слушай, Боцман, боевой приказ: выдвинуться на два километра южнее и оседлать эту дорогу, чтобы по ней через тебя ни одна мышь не проскочила...
На дороге послышался звук мотоциклетного двигателя. Танкисты замерли и стали прислушиваться. Звук быстро приблизился, показался мотоцикл с коляской. Мотоциклист не сбавляя скорость резко свернул с дороги, дважды чудом увернулся от практически неминуемой встречи с деревьями и лихо с заносом затормозил возле ротного и Боцмана. На мотоцикле сидел вечно улыбающийся казах Артакулов.
— Товарищ капитан, командир дозора просил передать, что деревня впереди совсем пустая. Взвод находится на западной окраине деревни.
— Артакулов, будешь мне на матчасти кренделя выделывать — пересажу с мотоцикла на танк десантником, — привычно пригрозил ротный, — а командиру взвода передай, чтобы на восточной окраине наблюдательный пост выставил. Как увидит, что рота пересекает перекресток дорог, пусть продолжает движение. Дистанцию между головным дозором и ротой держать километр. Всё, вперёд.
Артакулов резко газанул, развернулся на месте, обдав стоящих землей и выхлопом, и рванул в обратную сторону.
— Вот засранец, — ротный улыбнулся одновременно стряхивая песок. — Да, Боцман, задача ясна, вопросы есть?
— Долго на этой дороге якорь держать?
— До подхода бокового дозора. Роту догонишь на переправе через реку Быстрая.
— Задача ясна. Разрешите выполнять?
— Выполняй.
Боцман козырнул и побежал к своему танку...
Тридцатьчетвёрка отошла от указанного ротным перекрестка на семьсот метров. Сидя на башне командир танка внимательно осматривал окрестности.
— Миша, видишь рощицу в двух кабельтовых прямо по курсу?
— Боцман, опять за своё? — осуждающим тоном спросил механик.
— Да ладно, ты же понял. Короче, в этой рощице остановись в кустах.
Танк проехал триста метров и свернул вправо с дороги. Перед самой рощицей Боцман нырнул в люк, а тридцатьчетверка, ломая ветки и молодые деревца въехала в березнячок и затормозив остановилась. Двигатель продолжает приглушенно работать на холостых оборотах, танк слегка подрагивает, готовый в любой момент сорваться с места.
Боцман опять вылез на башню. Внимательно осмотрел местность впереди. Дорога идет по открытому холмистому месту, справа вдоль дороги широкая канава. Примерно в полутора километрах впереди у дороги хутор, домов десять. От хутора вправо идет какая-то насыпь высотой метра полтора-два.
Осмотрев панораму глазами, поднял бинокль. Прошло минуты две тишины, нарушаемой цикадами, жаворонком и негромким урчанием двигателя. Боцман опустил бинокль, поскреб ногтями подбородок и неразборчиво что-то пробурчал себе под нос.
— Командир, ну что?
— Ничего, штиль полный... Жди бурю... Миша, выруливай на дорогу и потихоньку двигай к хутору. Всем быть начеку.
Ломая молодые березки танк выполз из рощицы, прибавил скорость, преодолел придорожную канаву и вышел на дорогу. Не успела машина пройти пятисот метров, как Боцман увидел в окне одного из домов характерную вспышку. Реакция была мгновенной — командир танка кубарем упал в люк и прильнул к прицелу.
— Полундра! Свистать всех наверх! По местам стоять! К бою! — прокричал Боцман, вращая башню влево-вправо.
Со стороны хутора последовал еще один выстрел, снаряд по касательной ударился о башню и с характерным для рикошета воем полетел кувыркаясь дальше. Одновременно навстречу тридцатьчетверке, ломая стены скрывавших их домов, вышли три немецких танка и, выстроившись в боевую линию, начали набирать скорость.
— Прямо, три танка тэ четыре, восемьсот, — скороговоркой заучено прокричал заряжающий.
— Вижу... Бронебойный давай! Миша, отступать некуда, в канаве стой!
Танк резко свернул вправо, нырнул в канаву и остановился. Снаружи осталась видна только башня.
— Бронебойным готово! — доложил заряжающий.
— Вот сучата, с ходу бьют! На испуг берут. Ничего, щас мы вам спеси-то да убавим... — пробубнил Боцман себе под нос и уже громко: — Выстрел!
Танк дернулся, раздался глухой удар выстрела, звонко упала стреляная гильза.
— Бронебойным готово! — снова доложил заряжающий...
После второго выстрела средний танк остановился и задымил. Остальные начали расходиться в стороны, стало понятно, что они хотят атаковать с флангов, вынуждая подставить им борт или корму.
— Жук, следи за тем, что справа, а я этим займусь...
Танк противника двигался быстро и маневрировал непредсказуемо, скрываясь за холмами и снова показываясь. После четвертого выстрела он потерял левую гусеницу и начал разворачиваться, описывая дугу. Боцман выдержал паузу и, дождавшись, пока фашист развернется, всадил в кормовую часть правого борта два снаряда подряд. Из немецкого танка вырвался дым, а за ним пламя.
— Где третий?
— Последний раз видел его на три часа, пятьсот, у холма.
При целеуказании в часах задаётся направление на цель, при этом считается, что циферблат часов двенадцатью и шестью часами расположен на продольной оси танка (12 часов – направление прямо вперед, 6 часов – назад), тогда 3 часа – 90° вправо, 9 часов – 90° влево.
Боцман развернул башню вправо. Сначала ничего не видно и тут из-за холма показалась башня фашистского танка, он выскочил на холм, выстрелил с ходу в направлении тридцатьчетверки и, обнаружив, что остался один на один с советским танком, резко свернул в сторону и начал быстро уходить за возвышенность.
— Миша! Не выпускай гада! Полный вперед! Обороты, обороты давай!
Тридцатьчетверка повернула вправо, взревев двигателем вылезла из канавы и рванула вперед.
— Гони, Миша, гони, родимый!
Ревя двигателем и лязгая гусеницами танк не разбирая дорогу помчался за уходящим противником. Обогнув холм, увидели немца в пятистах метрах впереди приближающегося к насыпи.
— Командир, дорожка! — доложил механик.
Когда механик сообщает «дорожка», это говорит наводчику о том, что начинается ровный участок пути, на котором раскачивания танка будут минимальны, это позволяет произвести выстрел сходу. Напротив, если наводчик командует «дорожка», тогда до выстрела механик поддерживает скоростной режим без торможения и ускорения, чтобы танк не раскачивался, а так же сохраняет заданное направление движения.
— Короткая! — выкрикнул Боцман.
Танк остановился в ожидании выстрела, несколько раз качнулся и замер. Несколько секунд показались вечностью, пауза затянулась.
— Почему не стреляешь? Ведь сейчас за насыпь уйдет!
— Разговорчики на мостике! Там-то мы его тепленьким и достанем, он дисциплинированный, гад, по колее идет, вот там-то... — в этот момент Т-4 подъехал к насыпи и, взбираясь на нее, задрал нос вверх, подставив крышу. — Выстрел!
Раздался последний выстрел, снаряд пробил крышу моторного отделения, фашистский танк по инерции поднялся еще на один метр и, не успев перевалиться за насыпь, скатился назад...
Тридцатьчетверка снова рванулась вперед и начала быстро приближаться к насыпи.
В немецком танке открылись люки командирской башенки и в борту башни. Из люков почти одновременно выскочили три танкиста. Заговорил молчавший до того пулемёт стрелка-радиста. Три коротких очереди и два трупа в черной униформе упали с брони на землю. Третий успел спрыгнуть с танка и драпанул к спасительной насыпи. Четвертой длинной очередью, уже практически в упор, с дистанции метров в пятьдесят стрелок срезал бегущего немца. Тот сделал еще два шага, споткнулся, упал и завертелся волчком на земле...
Тридцатьчетверка остановилась метрах в пяти от немецкого танка. Боцман достал пистолет и высунулся из люка. Кроме раненного, истошно кричащего немецкого танкиста, больше признаков жизни никто не подавал. Боцман спрыгнул на землю и осторожно подошел к дергающемуся немцу. Несколько сквозных пулевых ранений в туловище были страшными, кровь хлестала во все стороны, немец хрипел и не обращал внимания на происходящее вокруг.
— Эко ты, Иван, его покромсал. Живого места нет. Ну ничего, спи, сердешный, с миром. — Произнеся эти слова, он вытянул руку с пистолетом, прицелился и выстрелил врагу в голову. Нога немца несколько раз конвульсивно дернулась и навеки застыла...
— Отбой боевой тревоги! — сказал Боцман и повернулся к своему танку, лицо его было красным от крови.
— Бо... Бо... товарищ командир, вы ранены? — заикаясь, прокричал Жук.
— Да ты на свою рожу посмотри. Фрицы нам два раза по башне саданули, вот окалиной кожу и посекло. Умыться надо.
Заряжающий провел рукой по лицу и посмотрел на окровавленную ладонь:
— Ой, а я думал, что вспотел так. Два раза?! Только один помню...
— Жук, проверь вражескую машину, там два фашиста еще должно быть. Будь начеку, гранату прихвати на всякий случай. Иван, — крикнул Боцман в сторону открытого люка водителя, — займи мое место, понаблюдай за теми коптилками. — И указал в направлении первых двух подбитых танков. — Как бы оттуда какой гад в спину не пальнул. А я посмотрю, что за насыпью делается.
Боцман взял бинокль, залез на насыпь, устроился под кустом и начал осматривать окрестности в поисках подходящего места для засады.
Слева от дороги начинается лес. Дорога видна еще метров на восемьсот, где она уходит влево за опушку. Справа продолжается открытое холмистое место с редкими деревьями и кустами. В двухстах метрах от хутора из леса на дорогу выходит просека, именно оттуда, судя по нанесенной на рабочей карте командира роты обстановке, и должен выйти боковой дозор.
Боцман перевел взгляд на хутор. Два дома, в которых прятались немецкие танки, перекосились, третий полностью рухнул. Еще два дома и четыре сарая внешне кажутся нетронутыми. Ни одной живой души не видно — ни людей, ни животных...
Неожиданно сзади кто-то вскрикнул, раздался приглушенный выстрел-хлопок. Боцман обернулся и увидел, что Жук присел рядом с немецким танком и судорожно отгибает предохранительные усики гранаты, вот усики поддались, он, что есть силы, дернул кольцо, резко выпрямился, бросил гранату в люк, упал на землю и на карачках, быстро-быстро перебирая руками и ногами, посеменил к своему танку.
Из люка раздались похожие на ругань крики на немецком языке, удар металла о металл, видимо немец безуспешно попытался выбросить гранату наружу и еще через пару секунд приглушенный броней танка взрыв. Крики прекратились, из люков начали выползать ленивые белые струи дыма.
Заряжающий остановился, перевернулся и сел на землю, широко разбросав ноги. Он приподнял руки ладонями вверх и стал смотреть на трясущиеся пальцы.
Из тридцатьчетверки выскочил Миша с автоматом в руке, в три прыжка оказался на немецком танке и быстро нырнул в люк. Боцман опустил готовый к открытию огня пистолет и перевел взгляд с того места где только что был Миша на заряжающего:
— Ну, Жук, и повезло же тебе на приключения в первом бою. Что там у тебя произошло?
Жук оторвал взгляд от рук, поднял круглые, еще удивленные глаза на командира и заикаясь ответил:
— Это... й-я-а туда, а там, это, он... Уф! — Жук закрыл глаза, помотал головой, посмотрел на командира более осмысленным взглядом и продолжил:
— Ну, заглянул я в люк, там темно. Вдруг щелчок, как будто пистолет перезарядили. Я испугался, начал спрыгивать и закричал, а он, сволочь, выстрелил... О! Да он мне комбинезон прострелил! — Жук оттянул левый рукав с рваной дырой, заглянул в дырку и продолжил: — и кожу поцарапал, фашист.
— Ты в следующий раз этому фашисту гранату в люк забрасывать будешь, отпусти планку заранее, посчитай про себя раз-и-два, и тогда бросай. Тебе сейчас повезло, что у него выбросить гранату не получилось. А в следующий раз если выбросит?.. Понял?
— Понял.
Из люка в башне показался Миша.
— Оба готовы. Первого видать сразу снарядом убило, а второй, как пулемёт услышал — затаился.
— Миша, проверь-ка, как там у него пушка и прицел, в исправности?
Механик снова исчез в люке. Через некоторое время башня медленно повернулась влево, затем вправо, поднялся и опустился ствол. Миша вылез на башню:
— Оптика и пушка в исправности, клин открыт, накатник цел, в пулемёте лента.
— Так-так-так, — пробасил себе под нос Боцман, о чем-то задумавшись, и хитро прищурив глаз.
Командир снова перевернулся на живот, несколько секунд понаблюдал за местностью, вскочил на ноги, быстро сбежал с насыпи и громко отдал приказание:
— Жук, готовь концы! Берем эту лохань на буксир! Миша, проверь, чтобы у фашиста гусеницы не заклинило и подгоняй к нему кормой. Быстро, быстро! Времени в обрез! — и сам бросился отсоединять трос, уложенный на тридцатьчетверке.
Жук, следуя примеру командира, отсоединил второй трос и потащил его к немецкому танку. Пока Боцман и Жук подсоединяли тросы к корме немецкой машины, Миша из нее вылез и сел за рычаги тридцатьчетверки. Танк быстро развернулся и отъехал метров на двадцать. Тут подбежал Боцман, уже подсоединивший тросы к корме Т-4, встал перед тридцатьчетверкой чуть впереди и жестами стал показывать механику как подогнать машину.
Наконец коуши тросов наброшены на буксирные крюки, экипаж на своих местах. Боцман прижал ларингофоны плотнее к шее и негромко сказал:
— Миша, слушай меня внимательно. Тащи эту лохань вдоль насыпи к хутору. Там я тебе скажу, как ее поставить. Вперед!
Двигатель взревел, танк резко дернуло, нос слегка приподнялся, накрест пересекающиеся тросы натянулись как струны и обе машины тронулись с места...
Через десять минут Т-4 стоял рядом с одним из домов кормой к дороге. Переднюю часть немецкой машины скрывал дом, башня развернута в сторону кормы и чуть левее, так, что пушка направлена на дорогу. Тридцатьчетверку загнали в соседний сарай, при этом Боцман философски заметил: «А чем мы хуже фрицев?» В стене сарая напротив пушки вырвали несколько досок.
— Теперь слушаем замысел предстоящего боя. Миша, ты изображаешь фашиста. Пилотку немецкую наденешь, и торчи из люка. Если появятся немцы, можешь помахать им ручкой, веди себя уверенно и спокойно. Будет колонна — подпускать поближе, пусть их побольше из-за поворота вылезет. Сделаешь два выстрела. Понятно? Только два, не больше! Как только второй раз выстрелишь, сразу драпай через передний люк. Даю на все две минуты. Через две чтобы был на своем месте. Открой заранее десантный люк, через него и заберешься.
— А если наши появятся?
— Появятся наши — драпай сразу, пока они тебя сгоряча не прихлопнули. Всё, задачи ясны, вопросов нет. По машинам!
Продолжение следует
#война #приключенческий роман #танкисты #великая отечественная
Больше интересных статей здесь: История.
Источник статьи: Стальной удар.